— Нет, — замотала головой Юля. — Мы по пути в столовой пообедали, — ловко соврала она. — Может, Гоша хочет баранок? — и посмотрела на спутника.
— Гоша баранок не хочет, — скупо процедил тот.
— Гоша баранок тоже не хочет, — пожала плечами Юля. — Давайте дальше!
— Хорошо, — кивнул Позолотов и зашелестел страницами.
— Я не Гоша, — едва слышно прошептал Малышев.
— Прости, — ответила шепотом Юля. — А почему он нам овсяное печенье не предложил?
— Не достойны.
— А-а!
— Или, может, к нему дама на овсяное печенье должна зайти? Старуха Шапокляк, например?
Юля не удержалась и прыснула.
— Что, молодые люди? — поднял голову и посмотрел на них через круглые линзы очков старик. — Что-нибудь не так?
— Все так! Делимся впечатлениями, — ответила Юля.
— Ну-ну. Эти сведения я собирал по крохам, коллеги, трудно было, потому что все архивы уничтожили в революцию и Гражданскую за ненадобностью. Так вот, в шестнадцатом веке, когда Москва стала брать власть в свои руки, в томи числе и в бассейне Волги и всех ее притоков, из столицы был послан специальный отряд под предводительством сына боярского Скотина, чтобы тот, читаю, — Позолотов поднял толстые очки и уставился глазками навыкате в страницу, — «прознал всё о Ведьминой земле и, коли надо будет, заключил всех нечестивцев под стражу и в клетях привез их в столицу для суда скорого и справедливого».
— И что же? — спросил Георгий.
— Как бы не так! — вскинул голову Позолотов. — Пропал отряд!
— Как это пропал? — удивилась Юля.
— А так это, девушка, не вернулся, — усмехнулся хозяин квартиры. — Исчез! Отряд, как я понимаю, был небольшим, человек пятьдесят. Все они и пропали в этой земле, на речке Волчьей. Один только остался воин, еле изловили его, но он сошел с ума. Блеял, мычал, рычал, но ничего не говорил. Зато сказали свое слово люди — молва сказала! — что ведьмаки обратили его в зверя.
— Круто, — кивнул Георгий.
— И тогда уже в самом конце шестнадцатого века сюда послали воеводу Бобрика с большим войском «в пять сотен стрельцов и священником-монахом Афронием Старицким искать и жечь сорную и ядовитую траву злонамеренных ведьмаков». От Бориса Годунова была даже грамота: «А приказываю тебе, воевода Бобрик, людишек, живущих окрест, коли станут чинить препятствия сыску, посечь без жалости». С таким войском, к тому же регулярным, справиться было сложно, и ведьмаки и ведьмы бежали, и бежали многие окрестные людишки, потому что люди Бобрика взялись за них не на шутку и без всякого разбору. А кого ловили, того сжигали без суда и следствия. Афроний Старицкий поставил тут крест, и после этого речка Волчья и пересохла, ушла под землю, оставив ряд озер. Но и озера вскоре стали мелеть. Осталось только одно огромное озеро, и питалось оно ледяными источниками из недр земли! Ну, какое это было озеро? — хитро прищурил глаза Позолотов.
