Профессор Турчанинов озабоченно почесал нос.
— А что ты сама думаешь по этому поводу? Если копнуть глубже.
— У меня две версии.
— Говори.
— Если бы я была Фомой неверующей, то, конечно, сказала бы: на Руслана и Жанну напали те, кто хорошо знал об этой легенде, я говорю про ведьм, и кто специально вырядился именно так, чтобы сбить нас с толку.
— С твоим незаурядным умом, Пчелкина, надо было в прокуратуре работать.
Юля интригующе прищурила лисьи глаза:
— Но я не абсолютная рационалистка. И не Фома неверующий. Даже Георгий — и тот скажет вам: с этим островом не все так просто, Венедикт Венедиктович. Можно было бы искать самых обычных злодеев и маньяков, если бы не девушка в белом, за туманом, на Холодном острове. С распущенными рыжими волосами. То ли человек, то ли призрак. Она у меня не выходит из головы.
Из-за домика вышел и заторопился к ним Никита Семеркин. За ним следовал десяток студентов.
— Венедикт Венедиктович! К нам едет полиция! — крикнул Семеркин. — Следователи, сыскари с собаками! Скоро будут здесь!
Окружив профессора, все переглядывались.
— И это все? — спросила Юля.
— Что — все? — захлопал глазами Семеркин. — Я тебя не понимаю, Пчелкина.
Турчанинов мял подбородок, его сокрушенный вид и несчастные глаза говорили сами за себя. Кажется, он ждал помощи именно от своей любимой ученицы.
— Что нам делать все это время, сидеть сложа руки? — спросила Юля. — Венедикт Венедиктович? Никита? Надо разбиться на группы и отправиться на поиски Жанны.
Все, кто слышал Юлю, согласились: время дорого — надо искать самим. И не в ста метрах от домика. Ребята разделились на четыре группы. Первая осталась с раненым Русланом, три другие выдвинулись в разные стороны. Поскольку Юля предложила открыть поиски, она и сказала:
— Моя группа пойдет вот по этой тропинке, — и указала пальцем на едва заметную дорожку, ведущую вправо от домика. — Кто со мной?
— А кто тебя назначил старшей? — с вызовом спросил Семеркин.
— Я назначил, — за Юлю ответил Турчанинов.
— И когда?
— Только что. Бери, Пчелкина, в свою группу всех, кого захочешь.
Первую группу возглавил сам профессор, вторую — Семеркин, третью — Юля. Четвертую, которая осталась у домика, санитар Гребешков.
— Место сбора у домика через полтора часа, — сказал профессор. — Не задерживайтесь! И не пропадайте!
С Юлей вызвались идти ее друзья — Малышев и Чуев, а еще напросилась Римма.
— Я не буду пугаться, Юлька, честное слово! — упросила она подругу. — Не могу я тут оставаться, на месте преступления, я молчать буду! Только стонать чуть-чуть, можно?
