Настю вели по тесным переулкам, все время подгоняя вперед.
– Полегче, парниша!
Сопровождающий солдат ничего не ответил. Да и сложно было что-то прочитать на его лице, потому что как такового лица у него и не было – лишь медная пластина, изрядно пошарканная, в некоторых местах покрытая зеленоватым окислом.
Тот странный тип, которого все почтительно называли Верховным, говорил непонятные вещи, но одну мысль она уяснила – чтобы спасти Ожогина, нужно добыть сердце какой-то жуткой твари.
«Ничего сложного, – приободрила себя Настя. – За свою бурную жизнь я не одну тварюгу собственными руками на тот свет отправила».
Оружия, правда, никакого не дали. С большими спорами девушка отвоевала себе небольшой нож, и тот тупой – чтобы рассечь грудину твари и извлечь сердце.
Проулки закончились – двое зашли в небольшой проем и двинули по темным лабиринтам. Девушка шла почти наугад, то и дело оглядываясь по сторонам, боясь запнуться обо что-нибудь, солдат же ступал быстро и упруго, зная все повороты и ловко уворачиваясь от торчащих из стен каменных полок и подставок для факелов.
Мало-помалу коридор сужался. Идти стало труднее, под ногами захлюпало, со стен начали сочиться струйки воды.
– Мы верной дорогой идем? – спросила Настя, с нескрываемой ненавистью поглядывая на бойца.
Тот ничего не ответил и лишь махнул рукой, приказав следовать за ним.
Они долго шли по прямому коридору. В какой-то момент Настя обратила внимание, что с правой стороны видны едва заметные проемы – металлические двери. Чуть притормозив, девушка с трудом прочитала:
