— Понимаю я всё, Серёга, понимаю. Но судить мы права не имеем!
— А кто имеет? Судьи? Тогда конечно... мамки, папки, адвокаты, баблишко в американских бумажках... Знаешь, Антоха, права судить мы не имеем, тут ты верно подметил. Но мы имеем право приговаривать — по человеческим и небесным законам, без казуистики всякой. И каждый такое право имеет. Оно простое: видишь зло — накажи! Только для этого человеком надо быть, а не размазнёй.
Ответить инспектор на столь неоднозначную и горячую речь попросту не успел — появился банник.
— Приехали, в лес идут. С коробкой.
— Пошли.
Минут через двадцать быстрого хода маленький старичок как-то неожиданно остановился и прошептал:
— Всё. пришли. Они за кустами.
Серёга подобрался.
— Антон, план такой: сейчас выбегаем на поляну и вырубываем этих утырков. Как в морду правильно заехать — помнишь ещё?
— Да.
— Три, два, один... начали!
Принявшись материальность Швец и злой на весь мир Иванов словно лоси в период гона выбежали на полянку. Там находилось двое подростков лет пятнадцати — шестнадцати, длинных, нескладных. Один из них устанавливал на треногу крохотную видеокамеру, второй с интересом смотрел в принесённую с собой коробку.
— А вы кто...? — начал любопытствовать первый, однако рухнул, как подкошенный, от умелого удара помощника; второй даже пикнуть не успел, сразу оказался без сознания на земле.
— Сергей, подойди, — ровным, необычайно отстранённым голосом позвал Антон, сидя на корточках возле коробки подростков и смотря внутрь.
Тот не заставил себя ждать, заглянул. Внутри копошились котята. Семеро. И лежала газовая горелка с пьезоподжигом.
— Ублюдки...
Не говоря ни слова, Иванов опрометью бросился обратно в кусты и вернулся со своей кладью, предусмотрительно оставленной там перед дракой. Достал из неё перчатки, одел их. Потом извлёк оттуда же странные наручники: браслеты соединяла полутораметровая цепь вместо обычной трёхзвеньевой. Защёлкнул одному на правую руку, второму на левую. Затем извлёк увесистый молоток и, трясясь от гнева, начал хлестать обоих недорослей свободной от инструмента рукой по щекам. Наконец они зашевелились; сели, хлопая бестолковыми глазами.
— Вы кто такие? Да вы знаете, кто у меня...
— Заткнись. Будешь орать, — Иванов всмотрелся в глаза умника. Тот был напуган. — Я тебе этим молотком начну пальцы дробить.
— Что вы от нас хотите?! — взвизгнул второй.
— Вы видео для чего снимали?
— Какое видео?
Вместо ответа помощник ударил непонятливого молотком по предплечью. Не слишком сильно, но весьма больно.
