Ради братий своих… (Иван Федоров) | страница 53

Тягаться с ясновельможным паном Острожским боялись, поэтому в суд вызвали его управляющего. Федорова обвинили в беззаконии, грабеже и разбое. Кунинцы подали встречный иск на разбой спасовцев.

Год с лишним длилась эта тяжба. К сентябрю 1576 года стараниями Ивана Федорова все уладилось. Надолго ли, никто не мог сказать. Но сил у Федорова больше не было. Уже трижды отправлял он князю свои просьбы, слезно моля разрешить заниматься любимым делом: «Лучше голодным и оборванным быть, чем сытым ходить путями неправедными».

Князь на послания не отвечал. И неизвестно, чем бы все кончилось, да только гонец из Москвы примчал в Острог послание царя Ивана Васильевича и рукописную Библию. Константин Острожский повелел Ивану Федорову оставить все дела помощнику и не мешкая явиться к нему…

Для жителей улицы новый сосед поначалу был непонятен. Торговать не торгует, а занят каким-то делом с утра до позднего вечера. Дорогие свечи жжет… Но человек тихий, добрый, справедливый, и поэтому улица относится к нему с почтением.

Вот уже четыре месяца трудится Федоров, не жалея сил и здоровья. Он сверяет текст Библии, полученной из Москвы, с греческим оригиналом. Еще во Львове в свободное время старался он чаще встречаться с греческими купцами. Беседовал, учился языку. И сейчас с радостью вспоминает свою учебу: благодаря обретенным знаниям нашел он ошибки в русском переводе. Не одну, не две, — множество. А сегодня пришел к твердому решению: печатать Библию по присланному переводу нельзя. Или надо искать другой, или всерьез исправлять этот.

Константин Острожский, как это ни удивительно для печатника, принимает известие спокойно.

— Ну что же, мастер, — он больше обращается к толпе дворян, чем к Федорову, — будем искать другой перевод, лучше московского. Пошлем гонцов в старые монастыри. Может, там найдем. Ищущий да обрящет…