Наши опасения на этот счет стали оправдываться при виде бесчисленных огней, зажженных туземцами ночью. В то же время без перерыва раздавались их странные дикие крики. Очевидно, они подзывали своих. Эти господа, незнакомые с электрическим телеграфом, как видно, устроили свой, воздушный, очень хорошо служивший им. Действительно, на другой день число наших приятелей удвоилось. Через день подошли еще, и наконец, спустя два дня, их набралось более 150 человек. Все они были вооружены копьями, топорами и ножами, кроме того, своеобразным оружием, которое они звали довук, или бумеранг, и законы владения которыми мы узнали лишь мотом.
Нас было только 32 человека, правда хорошо вооруженных, но зато не имевших самого необходимого — пищи.
Между тем сношения с туземцами делались подчас очень затруднительными, так как дикари, не отличавшиеся вообще большим умом, очевидно, иногда превратно понимали наши знаки. Сознаюсь, грешили в этом и мы. Не знаю, к чему бы привело такое положение, если бы Провидение не сжалилось над нами и не послало нам покровительство одного европейца, которого мы с немалым удивлением встретили среди черномазых дикарей.
С виду он ничем не отличался от своих диких товарищей: ни одеждой, ни цветом лица, так как его кожа была настолько обожжена солнцем, что нельзя было найти и следа первоначального ее цвета. Только длинная рыжая борода выделяла его из среды туземцев, обыкновенно лишенных всякой растительности на подбородке и щеках. Это был старый каторжник, восемь лет тому назад убежавший из мест своего заключения и усыновленный одним туземным племенем. Своею силою и храбростью беглец скоро выделился из низших слоев и сделался вторым вождем дикарей, о чем свидетельствовало соколиное перо, продетое сквозь левое ухо, и браслет из змеиных зубов, обвивавший его правую руку.
Несмотря на то, что сам он принадлежал к числу отверженных обществом каторжников, его радость при виде европейцев была необычайна, но выражал он ее на каком-то варварском языке: очевидно, долгое пребывание у дикарей совершенно изменило его речь. Из неясных слов, произнесенных им на ломаном английском языке, мы едва поняли, что он шотландец, родом из графства Думбартон, по имени Джоэ Мак-Нэй. Он с удовольствием предложил довести нас до Мельбурна, от которого нас отделяло расстояние в 15 дней пути.
— Только прошу вас, джентльмены, — говорил он, — уступать всем требованиям туземцев. Иначе, если они оставят вас, вы погибнете с голоду, а если будете принуждать их к чему-нибудь силою — всегда одержат верх, ибо численное превосходство на их стороне, и тогда вас не спасет ни оружие, ни храбрость.
