День был хмурый. Небо застилали густые низкие тучи. В воздухе носился снег, ветер жестко шумел в голых тополях. Скоро опять зима. Какая длинная и тоскливая она кажется по сравнению с летом. Вот бы уехать куда-нибудь и не приезжать до самой весны, — ведь есть такие страны, где никогда не бывает холодной зимы, люди не знают, что такое снег. Счастливые люди! Когда Степан вырастет большой и научится хорошо рисовать, обязательно поедет в те чудесные страны. В теплой стране и дед Охон бы не замерз, жил бы до сего времени... Степан медленно шагал по длинной городской улице, размышляя о жизни в теплых странах. Он и не заметил, как оказался у моста через Суру. По холодной черной реке медленно плыла баржа, ее несло течением. Сейчас она доплывет до моста, который уже раздвинут. А на той стороне реки две подводы ждут... У брата, конечно, опять придется тесать, строгать, пилить. Иногда приходится мыть полы и топить печь, ведь Вера теперь нашла себе работу у попа — моет полы, стирает белье... Но Степану не по душе мыть пол, топить печь, нянчиться с маленьким Васькой...
Мысль отправиться сейчас же домой в Баевку пришла как-то внезапно, однако она оказалась как ясный солнечный луч, прорвавшийся сквозь эти плотные облака. Скорее бы только сводили мост!..
В Баевку Степан пришел в сумерках, в окошках домиков, которые показались особенно низки, уже желтели огоньки.
Дома его, конечно, не ждали. Марья всплеснула руками:
— Вай, Степа, бог с тобой, с чем явился? С добром или худом?
— Ни с тем, ни с другим, только самого себя притащил, — ответил Степан. Он очень устал. Он едва стоял на ногах.
Братишка Илька за год успел хорошо подняться, но за это время успел и отвыкнуть от Степана. Он сразу спрятался за мать. Дмитрий, как обычно, сидел на своем месте на конце стола, положив локти на стол. Он не удивился.
Он кивнул головой и тихо сказал:
— В баню собираемся, пойдем с нами, смой с себя городскую грязь...
Илька между тем осмелел, вышел из-за матери и стоял перед Степаном. Степан только сейчас догадался, что он ничего не принес с собой, никакого гостинца для братишки. Он достал с коника свой мешок, развязал его и вынул оттуда деревянного ангелочка. Илька с радостью схватил и сразу же хотел откусить, но это было дерево.
— Деревяшка... — проговорил он огорченно.
— Это тебе игрушка, а пряник принесу в другой раз, потерпи маленько.
Но Илька уточнил:
— До рождества? — Ему не хотелось долго ждать.
