— Откуда мне знать? — удивилась она.
Вопрос на самом деле показался ей странным. Алиса Самойлова училась в десятом «А», где Элиза два раза в неделю вела английский, да иногда захаживала на факультатив за компанию с лучшей подругой Яной Васильевой. Больше они нигде не пересекались, и едва ли Элиза могла быть той, кто знает Алису лучше других.
— Ну, — Оксана Валерьевна пожала плечами, — ученики вас любят и доверяют вам.
— Если вас на самом деле интересует мое мнение, то пока полиция этого не доказала, Алиса не может быть виноватой.
Оксана Валерьевна только фыркнула. Похожие звуки издали еще несколько человек, к Элизе тут же потеряли интерес, и она смогла спокойно продолжить переобуваться, однако следующие слова коллег заставил ее напрячься и начать снимать ботинки гораздо медленнее, прислушиваясь к тому, что они говорили.
— Все это напоминает девяносто шестой год, — сказал Георгий Дормидонтович. — Тогда тоже лес горел страшно. Больше недели горел, пол-Березовки выгорело.
— Это не в девяносто шестом было, а в девяносто третьем, — возразила ему Светлана Михайловна. — Я тогда только-только сюда работать пришла.
Элиза, наверное, и решилась бы спросить, о каком пожаре они говорят, если бы ее не опередила Елена Петровна, которая тоже приехала в этот город позже и пожара не застала:
— О каком пожаре вы говорите? — с жаждой настоящей сплетницы поинтересовалась она.
— Так вот я и говорю, — повторил Георгий Дормидонтович, — в девяносто шестом году…
— В девяносто третьем! — не унималась Светлана Михайловна. Старую «русичку» не так-то просто было сбить с толку.
Георгий Дормидонтович снисходительно закивал.
— Ну хорошо, пусть будет в девяносто третьем. — В его глазах, обращенных к коллегам, читалась явная насмешка. Светлана Михайловна недовольно поджала губы, но ничего на этот тон отвечать не стала, и дальше рассказ полился без остановок. — Лето на дворе стояло, сухое, жаркое. В Корнелях несколько домов сгорело, власти даже запретили костры жечь, хотя у нас и так всегда опасались этого дела, лес же рядом, торфяники — страшно. И однажды вечером пришла весть: загорелся лес! Сначала думали, то ли костер кто-то разжег, то ли просто папиросу бросил. Их же учишь, учишь, а порой взрослые хуже малых. Но вскоре разобрались, что от дома все началось. Прямо на окраине леса барак стоял старый, три семьи там жили. Две спаслись, а одна сгорела.
— Три человека, — вставила Светлана Михайловна. — Мать, отец и маленькая дочь. Годика три девочке было. Возможно, с их квартиры все и началось.
