Ровно в 7.55, как и каждый будний день, Элиза переступила порог школы. Она приходила всегда в одно и то же время вне зависимости от того, был у нее первый урок или нет. Сегодня его не было, однако работы с документами, журналами и тетрадями учителям всегда хватает, а она, в отличие от коллег, домой ничего не брала. Дома у нее были другие заботы. Завистники шептались, что у «англичанки» просто мало нагрузки, попробовала бы она со всем справляться в школе, если бы вела математику или русский язык, но Элиза точно знала, что все дело в правильном распределении времени. Она не отвлекалась на бесконечные чаепития, не мыла кости физруку, который вчера ушел домой с химичкой, не обсуждала новую прическу завуча, поэтому успевала сделать работу там, где ее нужно делать.
Этому ее с детства приучили родители-спортсмены. Отец был успешным биатлонистом, мама — лыжницей. С пеленок ее день был подчинен строгому графику, все делалось по расписанию. Саму ее с шести лет отдали в секцию синхронного плавания, поэтому спортивный режим и ей был не чужд, хоть и отчаянно не соответствовал характеру.
В глубине души Элиза любила свободу. Хотела вставать тогда, когда выспалась, ложиться, когда слипаются глаза. Однажды собрать рюкзак и рвануть в путешествие, никому не сказав, куда уехала и когда вернется. Стоять на вершине самой высокой горы и смотреть вниз, на расстилающиеся перед ней бескрайние поля, усыпанные цветами. Вдыхать полной грудью свежий воздух, кричать во все горло, зная, что никто не услышит, позволять ветру взметать вверх распущенные волосы. Быть свободной.
Но каждый раз, когда она представляла себе эту картину, все заканчивалось одинаково: в ее мысли врывался проклятый огонь. И вот она уже смотрела на горящую траву, на едкий дым, устилающий долину внизу. На вспыхивающие как свечки тела животных и птиц. И эта картина внезапно приносила еще большее удовольствие. Это пугало Элизу, пугало по-настоящему, поэтому она никогда не сопротивлялась желанию родителей втиснуть ее в узкие рамки расписаний и правил. Без удовольствия, но она соблюдала их. Сорвалась лишь один раз, когда родители внезапно погибли под лавиной.
К тому времени с профессиональным спортом она завязала. К сожалению, генетический материал в данном случае дал сбой, и хорошей пловчихи из нее не вышло. Она продолжала каждый день ходить в бассейн, но уже исключительно для себя, училась в лингвистическом университете, и без строгих родителей, контролирующих ее расписание, дала слабину. Ничем хорошим это не закончилось, и когда перед ней встал выбор: в тюрьму, могилу или в этот город, она без колебаний выбрала город.
