В июле 1931 года Магда Квандт и Йозеф Геббельс сообщили о своей помолвке. Свадьбу они праздновали 19 декабря того же года в имении Северин. Имение Квандта уже много месяцев использовалось берлинской верхушкой нацистов в качестве запасной штаб-квартиры. Кроме Геббельса и его адъютанта Карла-Хубертуса Шиммельмана здесь расслаблялись и другие партийные функционеры. Гитлер со своей свитой тоже приезжал сюда несколько раз на выходные.
Невесту, очевидно, не смущало то, что празднество по поводу ее второго замужества пройдет именно здесь. Позже Гюнтер Квандт утверждал, что не имел об этом ни малейшего понятия. В своих воспоминаниях он писал: «Как известно, мой шурин Вальтер Гранцов управлял имением Северин вместо меня, и его манера вести дела меня не всегда устраивала. При этом он настолько распространил свое влияние в хозяйском доме, что для моей семьи оставались только гостевые комнаты, и я чувствовал себя в собственном имении как посторонний. Я бывал там редко и не имел понятия о том, что Гранцов примкнул к нацистам и даже был вхож в круг высших чинов, куда входил и д-р Геббельс. Когда тот искал тихое место для бракосочетания, Гранцов предложил имение Северин. Он сделал это, не поставив меня в известность. Вполне могло случиться так, что я посетил бы имение и попал при этом на свадьбу моей бывшей жены».
После бракосочетания в красивой гостиной «Goldenbower Dorfschulzen» протестантский пастор венчал пару в маленькой капелле, которая также находилась на территории имения. Свидетелями были Франц Фрайхерр Риттер фон Эпп и Гитлер. Небольшая группа людей шла от церкви к господскому дому. Рядом со своим отчимом шел Гаральд Квандт. На десятилетнем мальчике был костюм, похожий на форму штурмовика, — с высокими сапогами, бриджами, коричневой рубашкой и портупеей. Из-за запрета властей на ношение этой формы присутствовавшие штурмовики были одеты в белые рубашки. Глядя на 30-летнюю невесту, одетую в простое темное платье, нельзя было сказать, что она беременна.
Когда сообщение о свадьбе попало в прессу, левые газеты подняли на смех этот неравный брак. Повод к насмешкам дал сам Геббельс. На сомнения по поводу происхождения своей жены он заметил, что каждый может убедиться в ее чисто арийском происхождении, увидев ее глаза. Теперь в нацистской прессе можно было прочитать: «Мы не сомневаемся в этом. Но мы опасаемся, что тогда господин и повелитель будет странно выглядеть в ее обществе. Представьте себе: высокая блондинка с голубыми глазами и прочими признаками нордического типа и рядом с ней маленький Йозеф Геббельс. Улучшит ли такой союз арийскую расу?»
