К концу недели нашего сидения на «Паскале», а Сенес не спешил с уходом, так как меня заботила проблема наших раненых, в порту было не протолкнуться от японских транспортов. Причем высадку они поначалу вели, как я уже писал, и в бухте Асан, несколько южнее порта. Расстояние от нее до Сеула немногим более двадцати километров, причем две трети пути по вполне приличной грунтовой дороге.
Вскоре мы увидели среди входящих транспортов и вооруженные пароходы под военно-морским флагом, что навело меня на мысль о том, что флот также включился в десантную операцию ради ее ускорения. Появление в порту нескольких крейсеров с палубами, забитыми солдатами, немедленно начавшими переправляться на берег, окончательно убедили меня в том, что японцы сумели втайне от нас подготовить к десанту такое множество войск, что для их переправы им уже не хватает пароходов.
Стационеры один за другим покидали Чемульпо. Проход был уже вполне свободен и обвехован. Я лично был свидетелем только одного инцидента с японским транспортом на фарватере, который течением и ветром навалило на корпус «Сунгари». Но он был уже пустым, собственно говоря, именно большая парусность борта и сослужила ему недобрую службу. Однако площадь повреждений была невелика, и через несколько часов он уже ушел из Чемульпо своим ходом.
Но пришел и на нашу улицу праздник. Еще дней через десять до нас достигли известия, что «Варяг» наш цел! Он объявился во Владивостоке. И как появился! При чтении вслух на гостеприимной палубе «Паскаля» газеты с рассказом об этом событии, с красочными деталями и подробным описанием трофейных крейсеров, которые планируется назвать «Корейцем» и «Сунгари» в честь «героически погибших, но не сдавшихся, несмотря на подавляющее превосходство противника, русских кораблей», мало кто смог сдержать слезы.
В то же время была обнародована инициатива Руднева о безусловном обмене пленных «всех на всех». Так как японцы все одно не могли без скандала воспрепятствовать нашему отбытию на «Паскале», они, как мне показалось, с облегчением согласились.
«Паскаль» отправился во французский Индокитай с промежуточным заходом в Шанхай. Здесь мы распрощались с гостеприимными хозяевами, оставив свои автографы на сигнальных шарах с «Варяга». По словам капитана Виктора Сенеса, он собирался передать их в военно-морской музей Тулона. Вообще, расставание наше было братским и трогательным.
В Шанхае д. с. с. Павлов опубликовал в газетах письмо министра иностранных дел Кореи о правах японских войск и свой комментарий о том, что теперь Россия имеет все юридические основания считать корейские территориальные воды районом боевых действий.
