Аналогичные упрощения одетой фигуры становятся в этот период императивом для обоих полов. Фундаментальная структура тела открывается заново, но целиком в античной форме. Система четко обрисованных конечностей, голов, мышц, гармоничных животов, ягодиц и грудей, столь совершенных в античной обнаженной скульптуре, теперь была воспринята в качестве наиболее аутентичного видения тела, реальной истины натуральной анатомии, платоновской Идеи. Одежда уже не пренебрегает собственно телом, как она это делала на протяжении столь долгого времени, а готовится воплощать новое понимание вновь открытых ею «естественных» анатомических фактов. Как и прежде, первой в игру вступает одежда в работах художников.
Во Франции Жак-Луи Давид и другие создают на картинах величественные образцы правильных анатомических и одежных форм для обоих полов, обычно помещая персонажей в легендарные обстоятельства. Женский портрет, которому дозволялась более свободная фантазия, соответствующая женской моде, также приближается к «аутентичной классике». Во французском театральном костюме различие между старыми и новыми методами классических аллюзий ясно видно в различиях между «нимфой» образца 1765 года, выходившей на сцену в леопардовой шкуре поверх корсета и кринолина с блестками, на высоких каблуках, увенчав гирляндой напудренные волосы, и «нимфой» 1795 года в том же венке и такой же леопардовой шкуре, но с распущенными волосами и закутанной лишь в два метра муслина. Франсуа Жозеф Тальма, знаменитый французский актер эпохи Революции, на картине Давида предстает римлянином в мягкой короткой тунике и сандалиях, а не в широкой и жесткой юбке, на высоких каблуках и с огромным париком — наряде, в котором на протяжении ста пятидесяти лет появлялись перед зрителями все «римляне».
Искусству подвластно больше, чем жизни. Портные и портнихи, чьи пути в этот момент расходятся, столкнулись с задачей сделать реальную фигуру своих современников — античной. Иоганн Иоахим Винкельман, великий историк и популяризатор греческого искусства, требовал от современного художника не просто копировать произведения античного искусства, но подражать и способам его сотворения. Эрвин Панофски истолковывает слова Винкельмана в том смысле, что подлинный неоклассический художник должен, как Леду и Соун, «стремиться к творческой ассимиляции своих методов, а не создавать научную реконструкцию из собственных результатов». В царстве неоклассической моды портные Англии осуществили первый вариант (как и архитекторы), а портнихи Франции придерживались второго метода (как и дизайнеры костюмов).
