«Пусть смотрит этот бирюк, пусть не ждет моего последнего слова, а уходит сам...»
Венька вздрогнул, когда Андреян положил ребром молоток и, схватив клещами готовую деталь, резко опустил ее в железный бак с водой. Вода взорвалась белым паром, и синевато-сизая деталь, выхваченная из нее, шлепнулась у Венькиных ног.
Кузнец, довольный и чуть грустный, с благодарностью посмотрел на Егора. Потом подошел к горну, взял уголек на ладонь, прикурил сигарету.
Егор спокойно поставил молот у наковальни, потер ладонь о ладонь, закурил тоже.
— Не дрейфь, Венька, Андреян Михайлович научит, еще лише будешь стучать. А там, смотришь, механический молот поставят, так ты сам кое-кого учить будешь. — Егор улыбнулся. — Дядь Андреян, завтра не забудь, приходи!
— Как же не прийти — приду!
— И ты, Вень, приходи. — Пригласил товарища Егор. Венька молчал, Андреян Михайлович недовольно вздохнул, как бы подчеркивая свою обиду и давая понять, что у него с молчуном отношения выяснились и ему не очень приятно Венькино присутствие.
— Приходи, Вень, — как бы не поняв намек кузнеца, теплее пригласил Егор и, повернувшись к кузнецу, добавил: — Знаменитый у вас будет молотобоец. — Идите-ка сюда, — Егор подвел Андреяна Михайловича к шкафу, за которым спрятал картину, — а теперь отвернитесь!
— Что это ты еще замышляешь? — кузнец нахмурил дремучие брови.
Егор вытащил картину.
— Готово!
Андреян несколько секунд смотрел непонимающе, потом косматые брови его задвигались.
— Это что за молодцы? — удивился он. — Вроде один на меня смахивает? Ну и ну, Егорка-фокусник! Да откель это?
— Понятно, «откель», — сказал Егор, — молотобоец у тебя, Андреян Михайлович, колдун. Вишь, какие штуки откалывает.
Андреян посмотрел на Веньку, но тот оторопел от неожиданности, не понимая, как у Егора очутилась картина. Егор подмигнул Веньке: «Не теряйся, мол, все объясню».
— Ну, что скажешь, Андреян Михайлович, — спросил Егор.
— Ведь знатно, здорово!.. — взорвался Андреян. — Какие мы с тобой! — Он поставил картину на инструментальный шкаф, ближе к свету, и, отойдя немного, залюбовался.
— Это я, дядь Андреян, чтобы мы Ерку не забыли, написал, — нашелся Венька.
— Понятно, понятно... — забормотал кузнец. — Его забудешь. — Он с уважением посмотрел на парней и отвернулся к картине.
— Так мы, Андреян Михайлович, пойдем с Венькой? Рабочее время кончилось, нам переговорить надо.
— Да идите, — разрешил кузнец.
Венька и Егор направились к селу. Андреян Михайлович глядел им вслед, сравнивал. «Егор плечистее, и походка у него поживее. Подвижной малый. А Венька... — Он поглядел на картину, усмехнулся, вздохнул. Вот и Венькин отец, тот тоже такой был... а хорошим человеком оставался. И Ерка за какого-нибудь простофилю не встанет. Придется раскачать его. — Кузнец еще раз посмотрел на картину: — Ишь, как ловко, будто вылитые оба». — Он бережно погладил ее и, выбрав самое видное место, подальше от горна, чтобы не закоптилась, повесил.
