— Что же Петька не доучился? — попытался Потап остепенить Евдокию.
— А он там и работает и в вечернюю школу ходит. Мой парень всем взял и учебу одолеет. Ты-то школу покончил?
— Окончил. Грамоту похвальную дали. — Потап собрался показать грамоту, но по безразличному виду Евдокии понял, что ей все равно, есть у него грамота или нет.
— Что ж теперь будешь делать? В колхозе останешься?..
— Не... на шахты поеду! — Потап даже сам удивился сказанному, он и не думал о шахтах. У Евдокии вытянулось лицо:
— Куды-ы?
— На шахты! — уже с уверенностью заявил он. А в голове мелькнула мысль: «Здорово я ее!..
— Да кто ж тебя возьмет? — Евдокия хотела добавить: «такого хлюпкого», да вовремя остановилась. Потап смотрел на нее сердито.
— Поеду завтра. Давайте мне адрес Петьки!
Мать молчала, а Евдокия обрадовалась возможности передать сыну гостинец. Она кинулась собирать сумку.
3
В комнату шахтерского общежития вошел человек маленького роста, в поношенном, не по росту сером пиджаке. Он был без головного убора, прямые черные волосы зализаны на правую сторону. Похожие на коричневые бусинки глаза беспокойно перескакивали с предмета на предмет.
В комнате находилось трое парней. Один полулежал на кровати, а двое других играли в шахматы. Потап посмотрел на них — все они были рослые и крепкие.
— Я хочу повидать земляка моего и кореша Петьку Коноплева, — четко выговаривая «о», сказал он.
Ребята переглянулись, уж не тот ли это Гном, о котором, вспоминая деревню, любит рассказывать Коноплев?
Окинув всех еще раз колючими глазенками, как будто перед ним стояли его заклятые враги, Потап продолжил разговор:
— А сумеете вы, если Коноплева долго не будет, помочь мне поступить в забой? А то ведь день пропадет зазря. — Потап старался говорить так, чтобы ребята подумали, что он хоть и мал ростом, но калач тертый. Старался говорить и вести себя как-то по-особенному, все его жесты были неуклюжими, а разговор вызывал улыбку.
— Ну что, ребята, пригласим гостя раздеться, узнаем, кто он такой; усадим его вот в это кресло? — Долговязый, стриженный под бобрик парень встал с кровати, предложил Потапу кресло. — Садитесь!
— Постою.
— Садитесь, у нас за простой не платят, вам, как забойщику, эту истину запомнить необходимо.
— Хорошо, я сяду. — Потап сделал несколько шажков от порога к креслу и деловито сел, опустив рядом с собой «сидор» с гостинцами.
Долговязый пристально стал разглядывать желто-коричневые ботинки Ломтева и совсем неожиданно спросил:
