«Значит, не только я засёк Иквуса за перемещением во вложенное пространство, — между тем думал я. — Ну и как мне этих пареньков от него отвадить?»
Тут вдруг кольцо на пальце меня ощутимо кольнуло, словно ему не понравилось что-то. Я потёр иероглиф пальцем другой руки и снова почувствовал недовольное покалывание. Не знаю почему, но я каким-то неизвестным образом понимал, что оно именно недовольное. А затем с лёгким шоком и удивлением осознал, что кольцу просто не нравятся мои мысли.
«Такой артефакт в руках студентов — это тоже неправильно», — мысленно произнёс я и ощутил, что покалывание стало слабей. Чуть расслабился. А затем, посмотрев на парней, объявил:
— Значит так. Артефакт я забираю. Временно! — остановил я готового взорваться возмущением Хмару. — По поводу завхоза — я вас услышал, но дальнейшую слежку вам запрещаю, этим вопросом займётся инквизиция.
— Блин… Отец меня убьёт, — помотав головой, протянул паренёк, а я, морщась от вновь заколовшего словно током кольца, мысленно пообещал: «Займусь, правда займусь».
Ну и напоследок добавил:
— Архимагу и в администрацию академии я, так и быть, сообщать не буду.
— Спасибо, святой отец! — мигом просиял Рифу.
— Пожалуйста. А теперь взяли сундук и потащили.
— Куда?
Чуть приподняв бровь, я посмотрел на задавшего этот вопрос Чутана и сказал с лёгкой иронией:
— Ко мне, естественно. А вы что, думали, я сам к себе эту тяжесть попру?
* * *
Отправив парней восвояси, я засел перед артефактом слежения и в который раз хмыкнул, удивляясь, до чего дошла магическая наука. Кое-как раскрутив неохотно выдающего семейные секреты Хмару на инструкцию по эксплуатации, я активировал лёгким касанием большой плоский кристалл в вершине устройства и полюбовался на всплывшее над ним объёмное трёхмерное изображение академии. Картинку можно было вращать, отдалять, приближать. Максимальный радиус составлял километра три, захватывая помимо академии ещё и часть города. Причём если приблизить сильно, можно было даже видеть людей, что светились в тепловом диапазоне. Артефакт показывал их в реальном времени.
Я достал из сундука ещё один кристалл, навёл навершием на себя и произнёс:
— Ширяев Павел, фиксация.
Посмотрев на укрупнённое изображение мужского общежития, с чувством лёгкого удовлетворения увидел, как над ярким огоньком на чердаке появилась надпись: «Ширяев Павел».
Всё, теперь, куда бы я ни пошел, стоит назвать моё имя артефакту, и он тут же найдёт меня, если я в зоне его действия.
