Но долго упиваться ликованием у Дениса не получилось. Пятиглазый шаман оказался силён.
Шестиногий коротышка вдруг «разморозился» и вихрем замахал руконогами, одно за другим посылая в мага диковинные заклятия, которых тот никогда раньше не видел — светящиеся колья и диски, разворачивающиеся сети и плевки синего огня. А как только это всё было брошено, все четыре руконоги шамана одновременно обратились к Денису — и тот почувствовал, как вокруг него сгущается какое-то искрящее разрядами облако.
Снова повинуясь скорее инстинкту, чем разуму, — ну какова вероятность, что этот мелкий урод сильнее девяностого уровня? — маг резко переместился из облака, отбил почти всё, что в него летело, серией плотных экранов, а потом в последний момент отшатнулся в сторону от пары пышущих жаром кольев из чистого света.
И инстинкт не подвёл. Разбив на осколки Поглощающий щит, колья прошипели в сантиметрах от него и ушли в тёмное небо.
Что за птица этот пятиглазый?! Что за чёртову глину втёрли в его глаза?!
Пока Денис ужасался тому, как близко от него вновь прошла неминуемая смерть, его рефлексы продолжали работать — он обернулся усиленным Трёхслойным щитом и тут же ударил сам. Самым мощным, что было в арсенале.
Из его вытянутых рук, словно державших невидимый шар, в пятиглазого конусом ударила сотня тонких фиолетовых лучей. Маг всё ещё висел над пирамидой, падая в замедленном времени, а потому внизу лучами накрыло круг метра три в диаметре. Четверых попавших под лучи рыжих аборигенов испарило мгновенно, а шамана накрыло так, что его перестало быть видно.
Пятиглазый, похоже, не знал этого заклятия, а потому с истошным клёкотом инстинктивно выставил ему навстречу самый сильный щит, какой мог. И хорошо.
Денис, которого Бури не снабжал названиями изучаемых заклятий, называл это — «Спагетти». Помимо неслабой ударной мощи, оно «высасывало» защиту противника. Это работало не с каждым щитом, но с простыми и мощными выручало отменно.
Шаман укрылся именно таким экраном. И теперь стремительно терял силу, безуспешно пытаясь понять, из-за чего. Убрать щит он не мог, а более сложного, похоже, либо не знал, либо уже не мог сотворить.
Пару раз он попытался отпрыгнуть в сторону и бросить в Дениса какое-то атакующее заклятие, но все они были слишком слабыми и просто отскакивали от Трёхслойного щита, эхом причиняя боль самому шаману.
Хладнокровно и безжалостно, с горящими жаждой мести глазами закачивая энергию в концы тонких жёлтых лучей, Денис дождался, когда у противника кончатся силы. Их хватило ненадолго — в какие-то пятнадцать секунд щит погас, и шаман, испустив пронзительный, преисполненный паники и страдания крик, загорелся и истаял в воздухе так же, как и его сородичи.
