Романов увидел своего товарища издалека и подмигнул фарами. Миронов увидел это, перебежал дорогу и вскочил на заднее сиденье.
— Погнали! — скомандовал он, и автомобиль резко тронулся, уезжая подальше от больницы.
— Как вы себя чувствуете? — немного погодя, спросил Арсений.
— Нормально, — коротко отозвался МВД.
— Подумать только. Девяносто три погибших, один в коме, а у вас всего пара ушибов и гематом. Невероятное везение.
— Насчет пассажиров я не был бы так уверен.
Романов не стал уточнять у Миронова, что он имеет в виду, а просто взглянул на своего бывшего коллегу через зеркало заднего вида и сказал:
— Я очень рад вас снова видеть, Виктор Демьянович. Вы даже не представляете как…
Миронов в ответ мягко улыбнулся.
Они приехали к Арсению на квартиру через двадцать минут. Шли осторожно, без свидетелей. МВД сразу пошел в душ, а потом накинул на себя те вещи Сени, которые подходили ему по размеру.
— У нас, возможно, не так много времени. Сюда могут заявиться.
— Не заявятся, — уверенно произнес Романов. — Я здесь не прописан, и мало кто знает, где я живу. Можно даже сказать, что никто. — Он подмигнул Миронову. — Беру пример с вас, шифруюсь.
— Прости, Сеня, так было надо, — виновато промолвил МВД.
— Я понимаю. Но вы же мне все расскажете? Не терпится услышать.
— Боюсь, с этим будут проблемы, — опустив взгляд, произнес Виктор Демьянович. — Я, видимо, от удара или от шока мало что помню. Вернее, помню, но очень отрывочно. Какие-то моменты вообще как белые пятна.
— Ретроградная амнезия.
— Что?
— Потеря памяти о событиях, предшествующих травме, не обо всех, но о многих. Также проявляется при травматических шоках. Воспоминания со временем вернутся. Возможно, не в полной мере, но должны вернуться.
— Я чувствую, что нет времени, я должен вспомнить как можно быстрее.
— Ну, мы можем попробовать клинический гипноз, как тогда с мальчиком. Это вы помните?
— Помню, — ответил Миронов.
— Но это может вас запутать или сильно утомить мозг, навредить. Здесь я не берусь давать гарантий.
— Валяй. Кроме памяти, терять нечего, — отрезал МВД.
— Сейчас?
— Немедленно.
Арсений включил в колонках расслабляющую музыку для медитаций, почти как тогда, пять лет назад. Он до сих пор был в шоке от произошедшего и до конца не верил, что Миронов жив и сейчас перед ним сидит не самозванец, не плод воображения судмедэксперта, а его бывший коллега, друг и товарищ, которого все давным-давно похоронили и забыли, как болезненное досаждающее воспоминание.
