— Нет, — упрямо покачал головой Реваев, — смысла тянуть нет никакого. Все, Илюша, яблочко созрело. Чего ждать, пока оно гнить начнет?
— Почему сразу гнить-то? — возмутился генерал. — Все у тебя мысли какие-то дурные. Это на тебя лазарет так влияет. Вот потом выпишут, жалеть будешь.
— Илья, — голос лежащего на кровати Реваева звучал слабо, но уверенно, — ты просто сделай так, как я говорю, и не спорь. Хорошо?
У меня сейчас не так много сил, чтобы их на споры тратить.
— Хорошо, — недовольно буркнул Илья Валерьевич, — с тобой, дурнем, спорить, сам дураком станешь. Я скажу, чтобы документы готовили.
Выйдя из палаты, Карнаухов озадаченно потер подбородок и скинул халат. Это же надо такое придумать! Яблочко, видишь ли, созрело. Он прошел по длинному коридору и распахнул дверь, выводящую из отделения. В просторном холле он сразу заметил три знакомые фигуры. С одной из них, стоящей к нему спиной, он совсем недавно общался. Илья Валерьевич сделал несколько шагов вперед и прислушался к разговору.
— А я вам еще один и теперь последний раз говорю, молодые люди, у больного сегодня уже был один посетитель, и поверьте мне, этого ему более чем достаточно. Вы меня понимаете? Ему отдыхать надо, а не на вас силы тратить. Вот пройдет операция, он восстановится, тогда и милости прошу.
— Вы сильно рискуете, Борис Яковлевич, — присоединился к разговору Карнаухов, — я этих двоих знаю, у них ума хватит задержать вас за противодействие следственным органам.
— И это печально, Илья Валерьевич, — отозвался заведующий отделением, — печально, когда сотрудники следственных органов не желают внять голосу разума, а руководствуются исключительно своими, извините, хотелками.
— Мы вроде бы ничего плохого никому не желаем, — возмущенно пробасил Мясоедов.
— Ну да, одни благие намерения, — усмехнулся врач, — показать вам, куда они приводят?
— А что, у вас есть туда доступ? — осторожно осведомилась Крылова.
— В отделение реанимации, да, есть, — кивнул Борис Яковлевич. — Вы же не хотите, чтобы ваш полковник оказался там раньше времени? Ладно, идите, но только на пять минут. И чтобы потом я вас здесь больше не видел, во всяком случае, на этой неделе.
— Надеюсь, вы ему яблок не несете? — меланхолично поинтересовался Карнаухов, ухватив за рукав пробегающую мимо Крылову.
— Яблок? Нет, — удивилась она. — А что, надо было?
— Нет. Ни в коем случае, — хмыкнул Илья Валерьевич, — у него от яблок несварение. Организм не принимает.
