Я, Лунин… - Александр Валерьевич Горский

Голова гудела так, словно в ней нашел пристанище вылетевший из улья рой пчел. «Сейчас бы кофейку чашечку да пару таблеток от головной боли. Хотя нет, кофейку лучше тоже две чашки». Лунин с трудом приоткрыл тяжелые веки и взглянул на сидящего напротив него человека. Похоже, что человек ждал взгляда Лунина. Он дружелюбно улыбнулся и качнулся назад всем телом. Передние ножки деревянного скрипучего стула оторвались от пола. Казалось, еще немного — и человек окончательно потеряет равновесие и опрокинется, но спинка стула, с негромким стуком коснувшись стены, оттолкнулась от нее и двинулась в обратном направлении. Судя по выщербленной на стене краске, на стуле в этом кабинете качались не в первый раз. «Где они такую рухлядь нашли?» — устало подумал Лунин, вновь закрывая глаза. Смотреть на сидящего перед ним человека не имело никакого смысла. Все его действия можно было определить на слух. Вот стул в очередной раз скрипнул, отклоняясь назад, вот послышался легкий стук деревянной спинки о бетонную стену, вот еле заметно содрогнулся пол, это ударились об него, возвращаясь на место, передние ножки стула. И вновь негромкое поскрипывание. Звуки повторяются раз за разом, и это очень даже неплохо. Есть в этой ритмичности что-то от постукивания колес в поезде. Сразу же хочется забраться на верхнюю полку купе, подоткнуть поудобнее подушку и смотреть, не отрываясь, на мчащиеся мимо елки, сосны, березы и еще непонятно какие деревья, стремительно появляющиеся и также стремительно исчезающие в квадрате окна. А потом незаметно для себя самого заснуть. Что может быть лучше, чем спать под монотонное тук-тук, тук-тук? Разве что вот это: скрип, тук, тук. Скрип, тук, тук.

— Лунин, ты что, заснул?

Голос был неприятным, насмешливым. Подумав, Лунин решил не открывать глаза. Смысла в этом никого не было, а усилий требовало достаточно много. Ритмичное поскрипывание прекратилось. Было слышно, что человек встал со своего места, обошел стол и остановился позади Лунина. «Что на этот раз, голова или почки?» Тело сжалось в предчувствии очередной порции боли, уже неизвестно какой по счету за эту бесконечно долгую, бессонную ночь. Стоящий за спиной человек выбрал почки. Боль от и без того еще не пришедшей в себя после предыдущего избиения поясницы рассекла тело раскаленным лезвием, острие которого вонзилось прямо в мозг. Спустя мгновение последовал второй удар. Теперь левой рукой, потом вновь правой, а затем еще и еще. Лунин закричал. Кричать громко он уже не мог, сорвав голос еще в первые часы допроса, поэтому лишь тихо подвывал в тщетной надежде потерять от боли сознание. Но в этот раз сознание Лунина, уже дважды за эту ночь куда-то прятавшееся, никак не хотело покидать разрывающийся от боли мозг. Наконец, после очередного, особенно хлесткого, удара тело сидящего на табурете человека обмякло и начало заваливаться на левый бок.