Фишман с трудом успел притормозить перед натянутым тросом и бегом бросился к своему бойцу. Когда он подбежал, Дунаев лежал неподвижно, однако из-под шлема доносились чуть слышные стоны. «Значит, живой». Фишман приподнял тонированное забрало на шлеме.
— Командир, я жив, — попытался улыбнуться Игорь, — похоже, плечо вывихнул, а так ничего вроде.
— Ну что за осень такая, — покачал головой Лёня, — чуть что, у всех сразу плечо вывернуто. Может, это заразно? Ладно, лежи, отдыхай пока. А мы попробуем еще покататься. Может, догоним этого умника.
— Привет ему от меня передайте, — слабо махнул уцелевшей рукой Дунаев.
Когда Фишман вернулся к мотоциклу, Мясоедов уже нашел место, где трос был закреплен на растяжке к стволу дерева, и теперь откручивал струбцину.
— Парень основательно подготовился, начинаю даже его уважать.
— Ага, — Фишман с силой ударил сам себя кулаком правой руки в левую ладонь, — мне с ним тоже поболтать хочется. Погнали!
— Ну погнали так погнали. — Жора кряхтя забрался на мотоцикл. — Ты только вперед посматривай. А то ведь если я так из седла вылечу, то зашибу тебя в полете. Стопудово зашибу.
— Поехали, стопудовый ты наш. — Фишман крутанул рукоятку, и его мотоцикл сорвался с места.
До точки сброса оставалось всего несколько сотен метров, и мощные мотоциклы одолели это расстояние меньше чем за минуту. Фишман прибавил газу, и его БМВ, ревя мотором, влетел прямо на насыпь. Из кустов на другой стороне от железной дороги показалась темная фигура. Фишман всмотрелся в появившегося из леса человека и направил мотоцикл прямо к нему.
— Сюда он рванул, в эту сторону! — крикнул один из спрыгнувших с поезда оперативников, — только куда точно, неясно. Мы с Мишкой посмотрели, следов не видно. Чего делать-то будем?
— Кататься, — зло бросил Фишман, обернулся к подъехавшему Мясоедову: — Давай ты правее, я здесь попробую. Может, на кого наткнемся.
— Правее так правее, — пожал плечами Жора и направил «Хонду» по уводящей в заросли еле заметной тропинке.
Он первым наткнулся на след, оставленный похитителем. Мотоцикл внезапно вильнул и начал заваливаться на бок. На счастье Мясоедова, густо разросшиеся кусты орешника погасили скорость. Кое-как встав на ноги, он стащил с себя шлем и покрутил головой из стороны в сторону, разминая чуть не вывернутую шею, затем наклонился к мотоциклу. Оба колеса его были спущены, в каждом из них были видны довольно крупные неровные разрывы. Сплюнув, Жора от души выругался и двинулся обратно по тропе. Сделав несколько шагов, он присел на корточки и удивленно присвистнул. Поперек тропинки, тщательно присыпанная опавшей листвой, лежала металлическая пластина с торчащими из нее острыми зубцами. Чем-то конструкция напоминала обычные садовые грабли, только металл, из которого она была изготовлена, был более прочным, а зубцы гораздо острее.
