— Не торопись, мой друг. Тебе придется заработать их. Я хочу поговорить с тобой о Сэн Сане, о том парне, которого убили прошлой ночью. Ты знал его?
— Конечно. Еще один хороший клиент потерян! А в скором времени он стал бы еще лучшим клиентом. На прошлой неделе Сэн Сань сказал мне, что занят в каком-то деле, где ему светят большие деньги.
— В деле, где были замешаны чужеземные варвары?
— О нет! Нельзя сказать, что Сэн Сань был очень разборчив в своих знакомствах, но он держался в стороне от этих проклятых чужеземцев.
— На кого же тогда он работал? У него ведь были только мускулы и никаких мозгов. Серьезное дело в одиночку он бы не провернул.
Лавочник пожал плечами.
— Мне показалось, что речь идет о шантаже, а уж с этим Сэн Сань вполне мог справиться и в одиночку.
— Ты знаешь, кого он шантажировал?
— Куда там! Сэн Сань поговорить любил, но об этом деле помалкивал. Просто сказал, что нацелился на горшок с деньгами.
— А где жил этот ублюдок?
— То здесь, то там. В последнее время он часто ночевал в заброшенном храме. Выпьете еще?
— Нет, спасибо. Быть может, тот, кого он шантажировал, тоже жил в храме?
— С ума сошли? Кого же там шантажировать? Белое привидение? — Он сплюнул наземь.
— Глава нищих может об этом знать. Кто им сейчас является?
— Никто. В этом городе бедняку тяжело заработать на жизнь, господин. Сначала прихвостни этого подонка Цзяня Моу все забрали в свои грязные лапы. Потом стал править этот бородатый тип — прошу прощенья, нынешний судья. А уж он глядит за всем. О Небеса, это же прошел старый Чжоу! И даже не взглянул на меня! Знаете что, господин, окажите мне милость и идите отсюда! Вы губите мое дело. Если вы хотите с кем-нибудь приятно побеседовать, отправляйтесь к старому главе нищих.
Ма Жун подвинул к нему медяки.
— Ты же только что сказал мне, что такого нет!
— И вправду нет. Больше нет. Когда-то он был крепким парнем. Настоящий гигант, татарских кровей, по-моему. Он был хозяином преступного мира. Но теперь состарился, и сердчишко у него не тянет. Живет где-то в подвале, кажется. Премного благодарен за медяки, но, если можно, не приходите больше сюда!
Ма Жун попрощался и ушел. Он подумал, что шантаж вполне мог быть причиной двойного убийства. А в храме могли спрятать пачку компрометирующих писем. Сначала шантажируемый пытался вернуть их, а когда это не удалось, убил шантажистов.
В течение следующего часа Ма Жун посетил четыре винные лавки. Выходя из последней, он со вздохом произнес:
