Генерал Фичев потрогал аккуратную бородку.
— У нас тут ходит анекдот, — продолжал Илия Хаджиславчев, — что две буквы заварили всю кашу.
— Какие еще буквы?
— Два «ф»: Фердинанд и Фичев[7].
— Остроумно, но, к сожалению, тут не до смеха. Что касается меня, то я подал в отставку.
— Господин генерал, будьте любезны, объясните, что заставило вас пойти на это, — вмешался Горбанов. — Об этом ходит много толков. Видимо, у вас были серьезные причины. Вы достойно занимали этот высокий пост на протяжении всей войны. И справедливости ради надо признать: вам принадлежит большая заслуга в победе.
Поручик Михайлов пододвинул стул поближе к столу.
— Причины у меня действительно очень серьезные. Речь идет о судьбах Болгарии, а не соображениях личного порядка. Я всегда был выше этого… Взять хотя бы вашего шефа… Если не возражаете, я с него начну.
Моско Горбанов кивнул в знак согласия.
— Я не раз предупреждал премьер-министра господина Гешева, что опасно затевать авантюры в отношении наших союзников. Он всегда выслушивал меня внимательно. Понимал серьезность положения как внутри страны, так и в международном плане. Но, — генерал положил руку на стол, — господин Гешев только искал повод для отставки. Он умывал руки. Не принял никаких решительных мер, вовремя не остановил царя. Не попытался помешать авантюрным выходкам генерала Савова.
— Вы думаете, он мог бы это сделать? Каким образом?
— Созвать Народное собрание и опереться на него. На народ. Составить сильный коалиционный кабинет из представителей всех партий, включая левых: радикалов, социалистов…
— И Габровского, конечно, — вставил Хаджиславчев.
— А почему бы и нет? Социалистов тоже избирал народ! Мне кажется, у них шире связи за границей, чем у остальных доморощенных политиков. В настоящее время мы нуждаемся в таком союзе. А самое главное — нам нужно полное единение народа. Народ должен знать подлинное положение дел. К чему вводить его в заблуждение байками о великой Болгарии? Это же чистейшей воды шовинизм…
— Да, вы правы. Это, бесспорно, гнусные, провокационные выпады определенных политических группировок, для которых власть дороже интересов отечества. Но какой государственный деятель взял бы на себя смелость отрывать от плоти государства живые куски и бросать их соседям в виде платы за их нейтралитет? Как объяснить это народу?.. А ответственность перед историей?.. Тут все не так просто. Господин Гешев, вероятно, имел в виду и решение Петербургской конференции послов, — пояснил Горбанов.
