(от второй башни до третьей прясел в стене 10, а караульное помещение также с земляным полом из двух комнат, между которыми сени, бойниц в замок 4, а в сторону Поля две, каждую из них человек, стоя на земле головой достать может; всей стены длина 45 саженей (около 33 м) вместе с караульным помещением —
О.К.). Как мы видим из текста цитаты, в случае прорыва неприятеля в «мертвую зону» (непростреливаемое из бойниц пространство) защитники Черкасского замка сами превращались в мишени, легко поражаемые снаружи или забрасываемые через бойницы горючим материалом.
Пространственно Черкасский замок представлял собой неправильный четырехугольник, каждая сторона которого (замковая стена) имела собственную длину: «Отъ третее вежи до чотвертое городенъ 8, сажонъ удолжъ 45; а отъ четвертое вежи зася до первое, котора на воротехъ, городенъ такъже осмъ, сажонъ 25»[155] (от третьей до четвертой башни 8 стеновых прясел длинной в 45 саженей (около 33 м), а от четвертой башни до первой, которая на воротах, также 8 прясел общей длинной в 25 саженей (около 18 м) — О.К.). Таким образом, внутренняя площадь Черкасского замка составляла около 2200 кв. м (0,22 га), а поэтому он укрыть за своими стенами исключительно население самого городка, не превышавшего к тому времени полутора тысяч человек.
Внешние фортификационные сооружения также оставляли желать лучшего: в частности, при перестройке замка внешний обводной ров почему-то частично оказался внутри новых крепостных стен. В описании замка читаем буквально следующее: «Просторность замку удолжъ саженъ 30, а въ поперекъ отъ стены, которая отъ Днепра, до рову, который теперь въ замку, саженъ 17», новый же ров был только обозначен на местности: «перекопъ подъ тою стороною початъ вширки чотырохъ сажонъ, а глубины выкопано мало болше сажня»[156]. Фактически, внутри стен замок оказался разделенным надвое старым рвом, что объективно не давало возможности для перегруппировки сил во время обороны с одного участка стен на другой в случае приступа или осады со стороны неприятеля. Иными словами, на момент ревизии 1552 года Черкасский замок представлял собой скорее бутафорское строение, чем серьезное укрепление, призванное защитить гарнизон и мирное население окрестностей от вражеского нападения. Поэтому мы в большой степенью достоверности можем говорить, что своей безопасностью жители Черкасс в то время были обязаны не замку и его гарнизону, а непосредственно князю Дмитрию Вишневецкому, исповедовавшему тактику «наступательной партизанской войны» против крымских татар, являвшихся тогда главной угрозой населению и хозяйству Черкасского и Каневского староств Великого княжества Литовского. Если бы в походе против князя в те годы участвовали турецкие янычары с артиллерией, как это случилось пятью годами позже, то участь замка и его гарнизона была бы решена уже при первом штурме.
