Домовой подскочил, пришел немного в себя и почему-то с ходу принялся со мной торговаться, показывая рукой на Кирюшку: – А откуда я могу знать, допустим, кто его родители? Вдруг он уворует чего, отвечать кто будет?
Арчи фыркнул и парировал: – А откуда мы можем знать, допустим, кто твои родители, Микеша? Вот ты и будешь ему отцом родным. Спрашивать с тебя будем.
Фрол налился дурной кровью и приготовился хамить в ответ, остальные домовые тоже оскорбились и лишь Кирюшка вытянулся в струнку и с надеждой впился глазами в Арчи. Я вздохнул с разочарованием, ожидая что сейчас драка повторится, и маг выполнит свою угрозу, разогнав всех к чертовой матери, но Микешка вовремя отыграл назад. Все-таки он хорошо знал Арчи и вовремя почуял, что дело пахнет конкретным таким керосином. Однако без боя сдаваться не пожелал и попытался сохранить лицо.
Микешка не торопясь, нарочито не глядя на Фрола выпрямился во весь свой невеликий рост, приосанился, заправил по-хозяйски большие пальцы рук за ремешок и, немного покачиваясь с носка на пятку, самым наглым голосом начал: – Ну, что ж. Я ведь завсегда с обществом, не выскочка, понимаю. И, ежели общество просит, то я, конечно, могу сделать ему одолжение. Согласен стать Кирюшке отцом родным, за вину учить, за добро хвалить. И если Фрол Нилыч низко просит и кланяется, и все домовые тож, то отчего бы и нет, пойду навстречу, окажу им такую божескую милость. Опять же, кто-то должен молодых учить, мало ли как его тут воспитали.
– Вот ведь сукин котейко, – я даже не попытался скрыть потрясения, – как завернул-то, а? Арчи, ты это слышал?
Маг сидел на стуле, устало вытянув ноги и недобро посматривая на Микешку, потом, помолчав и заставив того понервничать, откликнулся: – слышал, заразу такую. Ладно, черт с тобой. Фрол Нилыч, ты как, возражений нет?
Атаман немного потянул время, чтоб совладать с собой (в этом момент я услышал, как кто-то из охраны отчетливо, с ноткой уважения в голосе восхитился Микешкой: – Какая опытная сволочь, ты погляди на него), – откашлялся и грустно сказал: – вот уж не знаю теперь. Как бы он тут забижать Кирюшку нашего не начал, вот чего боюсь. И так у мальца жизнь не сахар, не усугубить бы.
Я посмотрел на домовёнка, который уже пребывал в полном отчаянии, потом на Микешку, который явно понимал, что перегнул палку, но продолжал стоять с гордым видом и твердо пообещал вслух самому себе: – Этого не будет. Фрол, ты не переживай, дедовщину ему тут устроить никто не позволит, не мальчика для битья ему берем. Мы нормальные люди, не злодеи какие, и Микешка у нас нормальный, придуривается просто, так что ты даже не думай. Под мою личную ответственность согласен?
