Но теперь я учился тому, чтобы покоиться в осознавании, и все больше доверял познающему качеству ума, выходящего за пределы концепций. То, что я возвращал ум от блуждания среди чувственных объектов или проблем, не значило, что он исчезал или умирал. Совсем наоборот. То, что я выводил ум из его вовлеченности в бесконечный ряд конкретных объектов, мыслей или проблем, делало его больше: необъятным, ясным и превосходящим воображение.
Я понял: если я позволю панике остаться и буду пребывать в состоянии осознавания, то увижу, что она – всего лишь игра моего ума. Таким образом, паника освободит саму себя, а это подразумевает, что и она сама, и наши мысли, и эмоции уже свободны в себе и от себя. Именно изменение восприятия, а не какая-то внешняя сила приносит освобождение. Я увидел, что сосредоточение на панике или любой другой проблеме с целью избавиться от нее, неэффективно. Мы позволяем ей быть, а потом появляется следующее облако, потом оно уходит, и накатывают волны спокойствия, и накатывают волны беспокойства. Жизненные проблемы никогда не заканчиваются, те, кого я люблю, не будут жить вечно, и я столкнусь с новыми страхами и тревогами. Но если я буду пребывать в состоянии осознавания, со мной все будет хорошо. Я смогу справиться с любыми волнами и облаками, я смогу оседлать и кататься на них, играть с ними, они будут сбивать меня с ног, но я выплыву. Я не попадусь в ловушку. Наконец я нашел единственный надежный способ освобождения от страдания: не пытаться избавиться от проблемы. Тогда волна не будет пытаться избавиться от меня. Она здесь, но не причинит мне вреда. Важное понимание пришло из размышлений о непостоянстве. Мои мысли не вечны, это тело меняется, дыхание меняется. Моя паника меняется, жизнь, к которой я стремлюсь, изменится. Все наши переживания возникают и растворяются, как волны на поверхности океана. Постепенно я перестал воспринимать панику как непоколебимую железную глыбу и обрел более широкий, безличностный взгляд на вечное движение: облака, растения, самолеты, люди приходят и уходят, возникают и исчезают, живот расширяется, потом сокращается.
Я увидел, что мне надо не избавляться от паники, а познакомиться с чувством закостенелого «я», которое пытается удержать все на месте. Я мог позволить ей жить своей собственной жизнью. Она растворится навсегда или, возможно, будет возникать снова и снова – в любом случае я могу с ней жить. И я увидел, что даже если избавлюсь от паники, придут другие волны, и всегда будут возникать сложные обстоятельства, печали, болезни, тревоги и сильные эмоции. Но если мы не зацикливаемся на них, эти проблемы повседневной жизни смогут вернуться в больший, безбрежный океан ума. Пытаться остановить волны – словно пытаться остановить ум или удержать воздух в руках. Это невозможно.
