– отпустить свои привязанности или держаться за них.
В самом конце жизни наших тел из плоти и крови каждому из нас дается потрясающая возможность распознать бессмертное осознавание. Двойственный ум, который был привязан к телу, автоматически освобождается во время разрушения нашей основной структуры, и возникает явный разрыв. Этот процесс – более ярко выраженная версия того, как двойственный ум распадается и растворяется, когда мы засыпаем. Мы проводим такие параллели между бардо и ситуациями в этой жизни, чтобы распознать непрерывный процесс собственного умирания и перерождения. Благодаря этому мы сможем жить радостной жизнью прямо сейчас. Это также готовит наше восприятие к большей смерти, которая происходит, когда наши тела отказывают нам.
Если в самом конце жизни мы распознаем сияющую пустотность, которая за пределами смерти, то не перейдем на следующий этап или в следующее бардо. Став единым целым со смертью и распознавая этот союз, мы сможем войти в бессмертный мир, который представляет собой вечное настоящее, не обусловленное прошлым или будущим. Оно за пределами времени, за пределами начала и конца. В этом состоянии нет следующего этапа. Мы познаем совершенную свободу в ситуации, в которой находимся – в новых отношениях, на новой работе, – не сравнивая ее с прошлым, не ожидая будущего, не строя ожиданий, не преувеличивая возможности, не испытывая страха или настороженности, не делая из мухи слона и не отрицая неприятные моменты.
Но обычно, как это произошло со мной, на первом этапе ясность намерений частично утрачивается. Я все еще ясно осознавал их, но из-за необходимости совершать усилия, чтобы понять, как купить чай и билеты, они больше не являлись приоритетом. Когда я планировал этот ретрит, то рассчитывал умереть для прошлой жизни за одну ночь. Это было наивно. Мне не казалось, что я живу в темноте, как гриб, но я и не присутствовал полностью ни в старой жизни, ни в новой. Я стараюсь все отпустить. Мне кажется, что я медленно, шаг за шагом осваиваюсь в своей новой форме. Я понимаю это. Я работаю над этим. Но я не стараюсь оттолкнуть свое старое «я». Все меняется. Пусть так. Пусть все проходит.
Второй этап в рамках бардо этой жизни отмечен возможностью, которая отражала мои собственные перспективы. Формирование моей идентичности как странствующего йогина было в процессе; еще ничто не утвердилось полностью, но эта неопределенность воодушевляла. Период неустроенности, который характеризует этот этап – как это было и в моей нынешней ситуации, – может быть бурным или спокойным, в нем могут быть взлеты и падения, но энтузиазм не угасает, и неопределенность не гасит оптимизм. Все находится в движении, все колеблется; ничто еще не отвердело, и атмосфера напоминает сон.
