Заложив руки за голову, Ершов смотрел в потолок. Глаза его вспыхнули и тут же остыли.
— Что вы на это скажете? — спросила Марина.
— Прежде всего не терплю, когда в наши дела лезут заокеанские доброжелатели. Не жажда сохранить Байнур заставляет их заниматься подобной стряпней.
— Вы говорите, что не просили эту статью у Мокеева?
— Нет!
— А зачем он ее вам прислал?
— Это проще простого. Сторонники ему нужны. Вот, ознакомься, мол, подумай, с кем ты. С этим типом, который пишет, или с нами — пионерами нового на Байнуре. Кстати, а кто подписал?
Марина взглянула, порозовела, не сразу ответила:
— Этого не может быть! Здесь стоит подпись: Робертс.
— Что?! — удивился Ершов. — Вы шутите? И тут провокация… Если бы Кларк — я поверил.
— Может, однофамилец?
— Может, — ответил Ершов, — все может…
Марина отложила журнал.
— Стоит ли расстраиваться, — сказала она, заметив, как на лице Ершова углубились морщинки. — А писать о Байнуре все равно будете, да?!
— Надо! Хоть и трудно, но надо!
— Почему трудно?
— Специфического много. Надо быть и химиком и биологом, инженером и ихтиологом… целым комплексным институтом. А я простой смертный, мое призвание не формулы и анализы, а человеческие судьбы.
— А химики и биологи разве не люди? Их судьбы вас не прельщают? — весело засмеялась Марина.
Он смотрел на нее и думал, сколько ей лет. Марина была чуть не вдвое моложе. А у него почти взрослая дочь. Пройдет лет пять — станет барышней. Он поседеет, одрябнет. Марине будет лет двадцать семь, двадцать восемь, пусть тридцать… И как бы он выглядел прежде всего в глазах дочери? Как бы выглядел рядом с Мариной со стороны? «Придет же такое в голову!» — сказал себе Ершов и вспомнил о прерванном разговоре.
— Разумеется, люди! — ответил Ершов. — Со сложными, интересными судьбами. Но я о другом: в данном случае больше приходится дела иметь с химиком как с химиком, с геологом как с геологом. Я знаю двух химиков. Один утверждает, что очистка воды на байнурском заводе будет вполне совершенной, второй доказывает, что нет в мировой практике такого примера.
— А вам нужна истина. Так? — подсказала Марина.
— Именно! — Он взял сигарету и закурил. — Я с рождения слышу, что самый дешевый и выгодный транспорт — водный. Сижу, беседую с председателем краевой плановой комиссии, и он спокойно кладет меня на лопатки. Технические проблемы нельзя решать без учета специфики. На Байнуре будут огромные потери древесины. Надо увеличить и флот в несколько раз. В-третьих, нужен огромный современный порт, мощное оборудование. В-четвертых, Байнур освобождается ото льда в конце мая, начале июня. Занятость флота мизерна. Плюс к этому страшные штормы… Полетят миллионы на ветер…
