– Просто… пить… я…
Последние слова бедолага произнес почти без звука – одними губами.
– Когда почувствовал первые признаки болезни? Где был в это время? Кто-то еще рядом находился? – начал поспешно задавать вопросы Макс, подсев к умирающему.
Но тот лишь хрипел.
– Я… – едва смог произнести он и внезапно резко дернулся от раздавшегося сухого хлопка.
Огнев не сразу понял, что произошло, и только когда из внезапно появившейся черной точки на лбу незнакомца потекла кровь, запоздало сообразил.
– Он уже не жилец был, – пояснил Остроушко, пряча пистолет в кобуру.
– Ты что же, его убил? – потрясенно спросила Аглая, глядя на тело. – Ты его убил?
– Ты сейчас сама кричала и брыкалась, пытаясь увернуться от него? Чего же тебя не устраивает теперь? Да и к тому же он уже в агонии был, я просто облегчил его муки.
– Ты убил человека! Живого человека!
– Верно подмечено, красотка! – ухмыльнулся Остроушко и отошел в сторону.
– Да ты же больной на всю голову! – Аглаю вновь начала захлестывать истерика. – Ты же так и нас можешь запросто прихлопнуть! И глазом не моргнешь.
– Будет приказ – прихлопну, – то ли в шутку, то ли всерьез ответил Николай. – А пока будь спокойна. Я на твоей стороне.
– Спасибо, обрадовал! – злобно ответила девушка.
– Николай, – обратился Макс к бойцу. – Я вынужден сообщить на базу об этом. Это нарушение положения о посещении Аномальной Зоны. Ты это сам прекрасно знаешь.
– Сообщай, – с легкостью согласился тот. – Только не забудь уточнить, что вашей жизни угрожала опасность. – Этот ушлепок, – он кивнул на мертвеца, – напал на деваху и пытался стащить маску с ее лица. А это уже попадает под действие приказа, который выполняю я.
– Какого еще приказа?
– Обеспечивать вашу безопасность. Так что валяй, умник, сообщай.
Макс поднялся, подошел к нагло ухмыляющемуся Остроушко. Занес уже было руку, но в ситуацию вмешался Березин.
– Ребята, вы чего? Хватит ссориться! Потом будете отношения выяснять, когда на базу вернемся. Сейчас о другом побеспокоиться надо.
– Александр прав, – кивнула Аглая, дипломатично отстраняя Максима от вояки.
– Ладно, идем, – скрежеща зубами, ответил руководитель группы.
Дальше шли в гробовом молчании, стараясь не смотреть друг на друга. Максу было тошно от всего происходящего, и ощущение словно его просто используют в каких-то мутных делах, возникшее в самом начале их путешествия, вернулось вновь.
Остроушко вел себя так, словно ничего и не произошло, он все время двигался чуть впереди группы, иногда останавливаясь и прислушиваясь.
