– И весь день она молилась, чтобы увидеть китов…
– Верно, – сказал дядя Док. – А потом… да… когда мы уже собирались повернуть обратно к берегу… о, это было потрясающе! Перламутрово-серый кит медленно поднялся из воды, и Розалия… о, Розалия! Она раскрыла рот большой буквой «О», и её глаза были такими большими и яркими, и мы смотрели на этого прекрасного кита, который плыл перед нами, а потом он снова исчез под водой.
Дядя Док тяжело вздохнул.
– А Розалия? – спросила я. – Что случилось с Розалией?
Док встал и отряхнул штаны, словно стряхивая с себя воспоминание.
– А, она вышла замуж за другого.
Коди встал, широко раскинул руки и громко крикнул:
– Розалия! О, Розалия!
Его крик разнёсся над водой. Док улыбнулся и закричал вместе с ним:
– Розалия! О, Розалия!
А потом Док покачал головой и медленно ушёл в трюм.
Брайан смотрел, как я смотрю за китами.
– Софи, любительница китов, – сказал он.
– Тебе вообще интересно то, что вокруг тебя? – спросила я у него. – Разве они не замечательные?
– Ну-у-у… – сказал он.
– Ты правда думаешь, что они не такие интересные, как книги и карты? – спросила я.
– Ну-у-у… – повторил он, но потом подошёл и встал рядом со мной, и даже один раз рассмеялся, когда маленький детёныш врезался в маму, но потом ему, наверное, стало неловко, что кто-то видит, как он веселится, и он убежал обратно к своим картам.
Сегодня снова приплыли дельфины и играли в волнах у носа «Странника». Один из них полностью выскочил из воды прямо перед кораблём, словно говоря: «Посмотри-ка! Ух ты!»
Я не сводила глаз с пары из матери и детёныша, которые плыли с идеальной синхронностью, словно были одним существом.
– Малыш – точная копия матери, – проговорил Брайан, – только поменьше, но такой же ловкий и быстрый…
– Брайан, – сказала я, – неужели тебе в самом деле интересно?
– Посмотри, – сказал он, – похоже, она учит его играть, – а потом добавил: – Как думаешь, почему они нам так доверяют?
Именно об этом же думала и я: они инстинктивно доверяют нам, и от этой мысли я чуть не заплакала. Вроде бы я должна была от этого смеяться, потому что они словно приглашали нас присоединиться к ним, поиграть вместе. Они выглядели такими ошеломительно счастливыми: играли, исследовали море, плыли, прыгали, переворачивались. Не знаю, почему мне хотелось от этого плакать. Я просто думала, что они там, а я здесь. Они ничем не обременены, и они просто хотят быть с нами, но я стояла наверху, на палубе, и мне казалось, словно я вешу целую тонну.
