«Хватит, — остановил себя. — Ты помнишь, что бывает, если потерять берега. Можно захлебнуться».
Пододвинувшись ближе к костру, вновь поворошил угли. Затем спросил:
— Что, если мы все можем воскреснуть? Ты не думала об этом?
— О чём ты?
— Если смерть нельзя победить. Может, есть способ её обмануть?
— Что-то ты не договариваешь, — нахмурилась Лида, а затем спросила: — Что именно ты видел в том доме?
— Ничего особенного. — покачал я головой. — Но…
— Что «но»?
— Кажется, это всё-таки был Колебин. Днём.
Лида долго и внимательно на меня смотрела, будто пытаясь прочитать мысли. Я вновь почувствовал, как её сознание проникает мне в голову и перетряхивает воспоминания. Стараясь не обращать внимания на возникшую в груди щекотку, я произнёс, глядя в тлеющие угли костра:
— Пару лет назад у него нашли рак. А потом появился странный друг. В Роще говорят, он обещал вылечить Валеру. Обмануть смерть.
Лида вдруг подвинулась ближе и взяла меня за руку. Заглянула в глаза.
— Андрей.
— Да?
— Пообещай мне кое-что, — она крепче сжала мою ладонь. — Никогда, слышишь? Никогда не принимай помощь у силы, что поселилась в том доме. Оно того не стоит. Это не жизнь. Это гниль.
В памяти всплыли рассказы Лёпы о ящерице, погубившей старика. За ними — слова Вити, хозяина кроликов, о друге Колебина в чёрных одеждах. А потом воспоминание о тяжелом, землистом духе в избе. О том, как быстро утекали силы, стоило лишь переступить порог заброшенного дома.
— Смерть не страшна, — говорила Лида. — Хоть она и бывает болезненной. Невыносимой для тех, кто остаётся жить. Но тот, за кем она приходит, должен смириться и идти за ней. Это естественно, кот. Мы не можем противиться миру.
— Ты говорила, мы можем менять его.
— Можем, — кивнула жена. — Но иногда это обходится слишком дорого. Пойми, она — не плохая. Её вид пугает лишь тех, кто не готов уйти, как это случилось сегодня со мной в минуту слабости. Но в этом и смысл. Кто борется с ней — тот сам создаёт врага. Мы рисуем образы в отражениях, помнишь?
Я кивнул, хоть и не мог принять смирение Лиды. Спорить с женой не было никакого желания, но отказаться от борьбы? Нет… Не согласен.
— Она — не приходит, чтобы причинить зло, — говорила жена. — Её появление вовсе не означает, что всё закончилось.
— Хочешь сказать, есть что-то после?
Лида посмотрела в огонь, улыбнулась.
— Однажды мне попался любопытный рассказ, — произнесла она. — О враче, который лечил от лунатизма генеральскую дочь. Там есть сцена, в которой врач и генерал сидят перед камином, пьют вино, курят папиросы. И тут генерал признается, что верит в загробную жизнь. Он высказал интересную мысль, которая мне запомнилась. Будто есть дом — общий для всех людей, откуда мы пришли. Место, куда мы ходим каждую ночь в сновидениях, а умирая, просто возвращаемся. Возвращаемся снова.
