— Кажется, теперь понимаю. Твоя бабушка снимала очки, чтобы создать помехи.
— Правильно понимаешь, — кивнула Лида. — Очки для неё были пультом от телевизора. Когда она их снимала — мир размывался, и она колдовала. Затем надевала очки и снова возвращалась обратно. За годы практики у неё появилась привычка. Когда мир становился размытым, бабушка переходила в то состояние сама собой.
— А ты? Как переходишь ты?
Лида достала из кармана джинсов ручное зеркальце. Помахала им передо мной, не раскрывая.
— Чёрт, — я едва не хлопнул себя по лбу. — Можно было догадаться.
— Это происходит рефлекторно, — объяснила Лида. — Если вижу своё отражение, то на секунду всё плывёт, как во сне. Но я могу это контролировать. Если захочу — провалюсь дальше и выйду. Захочу — вернусь обратно. Правда, в первый миг зеркала всегда показывают другую картинку мира. Именно поэтому она всегда появляется, стоит мне глянуть в отражение. Потом я, конечно, могу вернуть обычное состояние, но в первую секунду…
Лида убрала зеркальце обратно в карман.
Какое-то время мы шли в молчании, погрузившись каждый в собственные мысли. Слушали, как шумит ветер в янтарной листве берёз. Затем я спросил:
— Как думаешь, почему это стало происходить со мной именно сейчас?
— Наверное, дело в ней, — ответила Лида. — И в том, что мы с тобой стали родными. Наши судьбы связаны, кот. Не только штампом в паспорте, и не только на привычных словах. Они связаны глубже — на другом уровне осколков. И так вышло, что я умираю… А поскольку мы стали одним целым, отражениями друг друга, ты чувствуешь, будто умираешь и сам.
На этот раз слова Лиды ударили точно в цель. Пожалуй, именно это я испытывал последние два дня — ощущение приближающегося финала. Конца жизни. Словно я попал в книгу, которую сам же и читал, приближаясь всё ближе к последней странице.
— Чем ближе мы приближаемся к смерти, — произнесла Лида, — тем проще нам даются переходы в другие состояния. Вот скажи: ты прыгал в детстве с качели?
— Один раз чуть голову не разбил. И палец сломал.
— Узнаю тебя, кот. Впрочем, я тоже прыгала. Помнишь то состояние полёта? Время как будто останавливается. Мысли летят быстрее и кажется, что сердце пропускает удары. Хотя на самом деле оно бьётся как обычно, а то и чаще. Просто меняется наше восприятие. Паузы между ударами растягиваются в бесконечность. Всё потому что мы её чувствуем. Каждый раз, когда мы осознаем, что смерть рядом, — наше сознание растекается, словно расплавленное железо, и отливается в иную форму. Мозг, как антенна радиоприемника, меняет частоту и ловит иной сигнал — тот, который мы не замечаем в обычной жизни. Мы выходим на другой уровень раздробленности смыслов. Другие размеры осколков Логоса. Другая длина волны, если хочешь.
