Павел Александрович улыбнулся:
— Обязательно расскажу завтра.
— Почему завтра?
Если честно, никакое завтра в мои планы не входило. Я хотела знать правду сейчас и немедленно.
— Потому что только завтра я смогу быть уверенным, что сегодня шампанского больше не было.
Это было ужасно неприятно, но мне пришлось с ним согласиться.
К тому времени, как между нами было достигнуто историческое соглашение, вечер вошел в ту фазу, когда никто уже не сидел за столиками. Молодежь оттанцовывала, народ постарше и посолиднее переговаривался, знакомился, обменивался визитками, выходил покурить или, как вариант, заливался спиртным, переходя от объяснений в любви к сетованиям: «Вы меня не уважаете» и обратно. В общем, в этом смысле высшее общество не отличается ни от какого другого, разве что алкоголь дороже.
Павел Александрович тоже за столом не удержался. Вредная Кристинка уволокла его танцевать.
Я уже говорила, что когда она задастся целью, сопротивляться бесполезно? Так вот я не покривила душой. Настроения спасать Павла Александровича у меня не было вообще. Так что я лишь грустно проследила за тем, как моя коллега, словно кошка мышь, уволакивает бедолагу на танцпол.
Убедившись, что Павел Александрович надежно зафиксирован в цепких лапках Кристины, я тоже встала из-за стола и двинула в сторону бара.
Жалко, конечно, что на шампанское сегодня наложено табу. Оно у них восхитительное! Но я человек честный. Обещала: никакого шампанского — значит, никакого шампанского.
И вообще, кому это интересно пить шампанское, когда ты попадаешь в место, где можно перепробовать все коктейли, которые пьют те самые богатые и знаменитые в голливудских фильмах и на светских раутах. С чего мы начнем? «Секс на пляже», «Мохито», «Б-12» — в общем, нас с барменом ждала долгая и содержательная беседа. И началась она со слова «мохито».
15
Ух, ты радость-то какая! Никакой не Никита Владимирович, а очень даже Павел Александрович. Почему-то мысль о том, что это к нему я вчера могла полезть целоваться либо расцарапывать физиономию, вызывала у меня куда меньший ужас.
В руках Павла Александровича — стакан с пузырящейся жидкостью ядовитого малинового цвета.
— Я слышу, вы проснулись?
Он совершенно невозмутимо передал мне стакан, словно бы ничего особенного не произошло и я каждый день просыпаюсь на этом диване, а он мне несет какую-то гадость в постель.
— Что это? — я, конечно, догадывалась, но следовало уточнить.
— Средство от похмелья, друг привез из Германии. Пейте до дна, а потом позавтракаем.
