— Так интересно, кто им будет, — Минда мечтательно надула губы. — Вот бы как-нибудь это узнать.
— А мне кажется, лучше не знать, — возразила Алана. — Иначе потом будешь на него заглядываться и краснеть.
— Ну и ладно, мы же с пятикурсниками только один год пересекаемся. И он вряд ли с целительского факультета, у нас парней раз-два и обчёлся. Хотя если это маркиз Ромвэй… — Минда закатила глаза.
Маркиза Ромвэя мы с Эсуми знали. Ну то есть как знали — видели, его было сложно не увидеть. Высокий, широкоплечий, со светлой, выбеленной солнцем длинной шевелюрой и голубыми, как небо, глазами — не парень, а херувимчик. Цвет волос и глаз, и нежный голос составляли контраст с сильными пальцами и уверенными движениями. Эсуми считала, что он гей, а Минда уверяла, что свет ещё не видывал мужчины мужественнее маркиза Ромвэя. Алана придерживалась нейтралитета.
— Если это Ромвэй, его ничем не замаскируешь. Ладно маска скроет волосы, но он же беленький, как снег.
— Что-нибудь придумают. Покрасят его золотой краской, например.
И девчонки слаженно захихикали. Я в этом не участвовала, потому что похолодела от ужаса. Чёрт, из-за проклятого мага я совсем забыла. Лерой же собирается сегодня устроить покушение на Райена, говорил, что жрецом будет именно он.
«Эсуми! — шепнула я мысленно. — Расскажи мне про этих жрецов».
Эсуми пожала плечами: она сама знала не так много. Да, пятикурсники будут устраивать вечером какое-то представление для нас. Участвуют все, но главную роль — жреца, вводящего присутствующих в транс — выполняет один, и его имя не раскрывается.
Имя-то я, благодаря Лерою, знала. Вот только подробности покушения выяснить не успела. И ещё мало выяснить подробности — нужно и Райена предупредить. Вот только из-за моей глупости времени у меня осталось — ровно до начала представления.
Посвящение должно было проходить за городом, в одном из старых зданий академии. Когда-то здесь располагался храм и пристроенное к нему храмовое училище, потом, когда храм стал частью академии, училище переехало ближе к центру, а здание осталось и теперь использовалось для таких вот ритуальных целей.
Нас привезли на место и строго-настрого велели сидеть тихо, пока не будет подан сигнал. Мы могли бродить свободно, есть и пить (на столах было расставлено угощение), даже спать при желании, но ни в коем случае не покидать нашу половину здания и не мешать пятикурсникам, которые занимают другую.
Для меня это прозвучало как прямое руководство. Шепнув Алане и Минде, чтобы прикрыли, если вдруг смотрители меня хватятся, я осторожно, по кустам, пошла огибать корпус. Мне нужно было найти Лероя.
