Встретила я его с широкой улыбкой на лице.
Милославский!
Звучит очень созвучно с Миргородскими. Хочешь не хочешь, а почувствуешь судьбу.
— Смотришь на меня так, как будто сейчас съела бы, — пошутил Сергей, вытирая волосы.
А я и впрямь уже зачарованно наблюдала за капельками, усеивающими крепкий подтянутый живот. Повязанное низко на бедрах полотенце только лишний раз щекотало воображение.
— Яна, — позвал Сергей бархатным хрипловатым голосом.
— Боже, — сказала я, с трудом отрывая взгляд от начавшего приподниматься полотенца.
Подошла к Сергею и встала перед ним почти вплотную, смотря снизу вверх. Без каблуков я была по сравнению с ним совсем маленькой, и это ужасно мне нравилось.
Он молча мерил меня ответным взглядом. А когда наконец наклонился, я сказала ему прямо в приоткрывшиеся губы:
— Мы с тобой как кролики. Бешеные кролики.
Знаете, как мгновенно испортить намечающийся секс?
Спросите меня.
Ладно-ладно, шучу. На самом деле все было, когда мы отсмеялись.
В ту ночь мы любили друг друга, как ненормальные. Как приговоренные к казни, которая должна была состояться на рассвете — так, что каждая минута и каждый миг казались самыми ценными. Мы почти не говорили. То ли боялись сказать что- нибудь лишнее, то ли просто любые слова сами по себе стали бы лишними. Хватало взглядов, прикосновений, рваных стонов и крепких, почти до боли, объятий.
Наверное, мы оба чувствовали, что наша сказка кончается.
В понедельник рано утром я закрыла за собой дверь квартирки, успевшей стать мне домом. Сергей мирно спал, обняв подушку мускулистыми руками, и выглядел таким откровенно сексуальным, что уйти мне удалось лишь с огромным трудом.
Впрочем, я решила, что сразу вернусь, как только выясню, что там с прадедушкиным завещанием.
Не могла не вернуться.
Я уезжала на такси. Еще накануне попросила у Сергея денег на поездку. Он предложил отвезти меня сам, но я не согласилась. Не стоило будоражить Альку. Да и Сергея перед рабочим днем напрягать не хотелось. Это у меня сегодняшний день — выходной, а у него полноценный будний.
За уик-энд город снова замело, и машина пробиралась по сугробам с трудом, шофер вздыхал, барабаня пальцами по рулю. Этот перестук напомнил мне о Сергее, и сердце болезненно екнуло.
Черт, говорят же, что мысль материальна. Так чего же я воображаю всякие глупости?
Я мысленно высмеивала себя, но странное предчувствие не отпускало.
Алька встретила меня заспанная, встрепанная, в розовой с зайчиками пижаме. Позевывая, открыла дверь и, увидев меня, округлила глаза и рот:
