– Вылезай!
– Но как?
– На верстак встань. И вылезешь.
– А дальше?
– Дальше прыгнешь. Я поймаю.
Я залез на стол прямо в лыжных ботинках, под ногой хрустнул какой-то инструмент. Выглянул в окно, буркнул:
– Не надо меня ловить.
– Тогда ноги подогни и руки вперёд вытяни, чтобы вес тела перенести, – посоветовал Крамт.
– Я в курсе, – ответил я, – у нас тоже физкультура имеется.
Я чувствовал раздражение. Крамт так обрадовался вчера, когда увидел меня у дома. Точнее, когда я сказал ему, что пойду с ним. Он обнял меня и сказал, что теперь я ему настоящий друг. Я сначала тоже обрадовался. Но пока лежал ночью, то понял, что никакой я ему не друг. Он использовал меня для очередного эксперимента. Как таруту для прожилок.
Я спрыгнул. Колено ушиб, но не признался. Было холодно, страшно и противно. Наверное, из-за недосыпа. Ещё я здорово злился на Чойри. Ведь это он познакомил меня с Крамтом! Лучше бы я вообще его не знал.
– Лыжи взял? – спросил Крамт.
Я кивнул на подставку для лыж.
– Пристёгивай! – скомандовал он. – Хотя нет, погоди.
Он подошёл к моим лыжам, достал из кармана какую-то коробочку и принялся её привинчивать.
– Что это? – спросил я.
Он не ответил. Послышался щелчок. Внутри коробочки загорелся сине-зелёный свет.
– Подсветка?
– Ещё и ускоритель, – с гордостью заявил Крамт. – Я специально для тебя вчера сконструировал.
– Для меня?
– Ну, ты же мой друг. Настоящий.
Я пристегнул лыжи. Крамт рванул вперёд, и я понёсся следом. Мы летели, как птицы, – быстро и легко. Если бы не цель поездки, я был бы до смерти рад.
Вот и пастбище. Спокойно, темно, пустынно. Вдалеке чернели деревья.
– Тихо, – велел Крамт, осторожно отстёгивая лыжи, – обходим стоянку.
Он достал из кармана фонарик. Стараясь ступать осторожно, мы двинулись мимо навеса. Я напряжённо прислушивался к храпу Чойри. Вот он замолк. Мы замерли. Потом снова храп. Я выдохнул. Крамт кивнул мне. Мы направились к пихте. Сердце моё стучало как сумасшедшее. «Скорей бы всё кончилось», – только и думал я.
Пихта едва виднелась. Крамт направил на неё фонарик, осветил фиолетовые спинки жуков.
– Выбирай! – хрипло шепнул Крамт.
– Я?
– Да тихо ты… Дин. Тихо. Да, ты. Просто выбери. И погладь. Чтобы увеличился. И мы могли его унести.
– А ты сам не можешь? – прошептал я.
– Не могу.
– Почему?
– Потому что я прикоснусь к нему, и он лопнет.
– С чего ты взял?!
– Ты забыл, что я их ненавижу?! – прошипел Крамт.
Я посмотрел на него. Он светил фонариком на талюков, и так выходило, что лицо его подсвечивалось снизу. Выглядело очень зловеще. Я зажмурился и подумал: «Может, проснусь?» Но для сна было слишком холодно. Я открыл глаза. Крамт смотрел на меня. Но уже не зло. Как-то несчастно. Как будто его кто-то ударил.
