— Это же Москва, Паша. Здесь приличные люди вовремя не приходят.
Закончив принесший ему лишь разочарование разговор, Рассказов машинально взглянул на часы. То, что в десять минут пятого представлялось исключительной, можно даже сказать, необыкновеннейшей удачей, к половине пятого обернулось столь же необыкновеннейшей катастрофой. Распрощавшись с уже вторым по счету за день референтом, Павел Дмитриевич вновь, теперь уже не глядя в зеркало, стянул с себя рубаху, а затем и брюки. Стоя под нещадно бьющими по спине и затылку струями горячей воды в душе, Рассказов периодически повторял одну и ту же, наполненную глубокого смысла и тоски фразу:
— Пятьсот миллионов… сам… своими руками… отдал! Москвичи… — после чего добавлял еще одно, не очень приличное слово, которым зачастую население различных провинциальных городов России как раз и именует жителей столицы, намекая, конечно, совершенно необоснованно, на их, если и не поголовную, то, во всяком случае, весьма распространенную принадлежность к сексуальным меньшинствам.
* * *
— Ну ладно, чаю так чаю. — Николай примирительно кивнул и достал из шкафа свою кружку. — Попьешь со мной?
Уже изготовившаяся к скандалу и не ожидавшая такого развития событий, Ленка только и смогла, что молча кивнуть в ответ. Разливая чай по кружкам, Николай услышал, как за спиной у него негромко хлопнула дверца духового шкафа.
— Я пирог испекла, — услышал он голос жены, — со смородиной.
— Пирог — это шикарно, — улыбнулся он в ответ.
Улыбка его была искренней, поскольку пироги Ленке действительно всегда удавались, хотя баловала мужа она ими совсем не часто.
— Тесто, правда, слоеное, не дрожжевое, — начала объяснять уже забывшая о намечавшемся скандале Ленка, — но мне кажется, тоже неплохо получилось.
Трошин мысленно перевел дух. Столь быстрая смена настроения жены была сейчас ему на руку. Конечно, он в принципе не любил домашних скандалов, но выяснять отношения сегодня, когда ему надо решить с Ленкой такой важный вопрос, было бы верхом глупости. Чтобы окончательно задобрить жену, да и просто потому, что было очень вкусно, Николай проглотил целых четыре куска еще теплого пирога.
— Божественно, — простонал он, разглядывая еще один, несомненно, особенно вкусный уголок пирога. Угловые куски, по мнению Трошина, всегда были самые вкусные, поскольку имели корочку сразу с двух сторон. — Ленок, нам бы с тобой вопрос решить один, мелкохозяйственный.
— И насколько мелкий? — моментально насторожилась Ленка, ставя на стол кружку с недопитым чаем.
