— Они?.. Да ничего не говорят.
Его необозначенные губы дернулись в ухмылке. Смешная, хоть и будто бы понятная только ему шуточка. Не оставляет живых. Я подобрала под себя колени, сдерживая дрожь.
Асенька заснула. Крепко, беспробудно, выпустив из расслабленного ротика мой сосок. Надо застегнуться, незаметно и ненавязчиво, пока враг не… Но чтобы добраться до застежки комбинезона, надо было положить куда-то рядом Аську, а я боялась даже на мгновение выпустить ее из рук.
И говорить, говорить, не забывать:
— Представляете, я сегодня подстрелила в лесу дракона…
Стоп. Напрягся, не надо было про стрельбу. Из-под прожженного ворота комбинезона выползала на короткую шею тонкая красно-коричневая полоска. Черт, жаль, что у Ива не оказалось под рукой боевого оружия.
А если он сейчас вернется? Ив?! Если он уже где-то здесь, и в любую секунду?!..
— А Ив, мой муж, — я повысила голос, и он, как мячик, многократно отразился от стен, — вообще не стал брать оружия, потому что не любит стрелять, даже по виртуальным мишеням…
Асенька недовольно вякнула во сне.
— Тиш-ш-ше, — прошипел враг. — Он же спит. Сын?
— Девочка.
— А-а…
* * *
Он разговорился.
Рассказал о своем сиротском детстве в космоприемнике, о голодной юности, о девушке с голубыми глазами, которой он собирался, если бы все получилось с тем делом, подарить колечко с бирюзой — а она потом не дождалась и успела сменить за этот срок аж трех мужей, вот с тех самых пор он и не верит в женскую верность и любовь… Разумеется, он врал. Но врал эпично и трогательно (иногда — глаза-бирюза — даже и в рифму), без какой-либо другой цели, кроме как придумать себе прошлое, создать задним числом правильную реальность в соответствии со своими представлениями о таковой. Поначалу пытался заменять недомолвками и эвфемизмами все, связанное с его преступной карьерой, но не получилось — классика жанра требовала именно этой фактуры, иначе терялась несущая ось. И постепенно передо мной начала вырисовываться криминальная сага, в общих чертах опиравшаяся на те скупые факты, что я нарыла в сети.
Ему хотелось поговорить. Хотелось тепла и понимания, а возможно, и ласки. Он сидел передо мной на корточках, лысый, бесформенный и сентиментальный, как это бывает с бандитами и убийцами. А у меня на коленях посапывала Аська, и не было ни мужа, ни Ива, никого.
— А что ты собираешься делать дальше? — спросила на свой страх и риск. — Ты ведь еще молодой. Мог бы, наверное, начать новую жизнь. Работа, семья, родился бы сын…
