— Риф Дьявола Лавкрафта, — понял я с первого взгляда.
— Хмммм. В нём нет ничего дьявольского, — сказал Зейлен, — это даже не риф. Это просто песчаная отмель. Ну как фотографии? Хорошие, не правда ли?
— Да, — признался я. — Очень жаль, что вы променяли свой талант на то, чем сейчас занимаетесь.
Я всё ещё чувствовал себя потрясённым от воздействия фотографий — правды, которую они сохранили в своих изображениях города так давно.
— Когда они были сделаны, мистер Зейлен?
— Летом 1928 года, в июле. Я сделал их только потому, что Лавкрафт попросил. Я сделал их бесплатно, потому что подумал, может быть, он порекомендует меня каким-нибудь журналам, для которых он писал. Но он так этого и не сделал, дешевый ублюдок.
Теперь, зная это, они были для меня бесценны. Они стоили значительно больше пяти долларов за штуку. Но, меня оскорбила эта попытка вымогательства.
— Я дам вам пятьдесят долларов за все, но не сто.
— Сто, — твёрдо сказал он. Затем на его лице снова появилась улыбка. — Но ты ещё не видел последнюю фотографию, мистер Морли.
— Да, вот именно.
Я опустил глаза на последний фотоснимок.
Я смотрел вниз, не моргая, несколько минут. Потом я закрыл папку, поднялся и дал Зейлену сто долларов.
— До свиданья, мистер Зейлен.
— Значит, завтра в четыре?
— Будьте уверены, я буду здесь.
— Не забудь, ещё сотня за Лавкрафта.
— Девяносто пять, — и я направился к выходу. — И пожалуйста, не разочаруйте меня, мистер Зейлен.
Он засмеялся:
— Я могу это сделать только в том случае, если сегодня вечером сковырнусь от передоза от наркотиков, которые куплю на деньги, которые ты мне только что дал. Главная причина смерти наркоманов, знаешь ли.
— Если вы собираетесь умереть от передозировки, мистер Зейлен, пожалуйста, не делайте этого до завтра, — моя рука нащупала грязную дверную ручку. — Но послезавтра, как вам будет угодно.
— Обязательно!
Я вышел из зловонной, пахнущей химикатами комнаты, почувствовав себя намного лучше, почувствовав себя желанным гостем в слишком теплом свете дня Убогая квартира Зейлена была такой же тёмной, как и его сердце.
Его истощенная фигура появилась в дверном проёме.
— Возвращаешься к себе? Будешь заниматься своим хобби?
Даже в свете того, что я только что купил, подтекст его тона не мог оскорбить меня больше.
— Мое хобби, мистер Зейлен, как вы знаете, творчество Г. Ф. Лавкрафта.
— Точно. Так что я думаю, теперь ты прогуляешься по городу… чтобы увидеть то, что видел Лавкрафт.
— Это именно то, что я собираюсь сделать, и это не ваше дело. Я собираюсь в Иннсвич Пойнт.
