— Это мои ребята справились. Всё, что ты делал, это прогуливался и нёс всякую чушь.
Фил ухмыльнулся.
«Типично для него».
— Ладно, Диг. Что с зачисткой? Твои ребята проверили все залы?
— Ты не должен указывать мне, как делать мою работу, Страйкер! — Дигнацио свирепо уставился на него: скрюченный, жилистый, с лицом, на котором было больше морщин, чем у настоящей Моны Лизы.
Сержант ушёл, забрав с собой двух стрелков.
Затем послышался какой-то звук, какой-то шорох.
Фил дёрнул головой.
Он напряг зрение и увидел, как что-то промелькнуло.
Тень?
Нет…
Что это?
Он не прошёл и дюжины шагов, как понял, что это не что, а кто.
Маленькая тень, казалось, металась от одной открытой двери к другой.
«Наблюдатель, — подумал он. — Ребёнок».
Фил взял фонарик и пошёл по пыльному линолеуму коридора. Свет мерцал. Затем…
«Господи!»
Парень выскочил из одной из кладовых и побежал к знаку «Выхода нет», отчаянно шаркая ногами. Несколько стрелков уже прикрывали этот выход снаружи.
— Давай, малыш! Ты не можешь так уйти. Давай поговорим, хорошо? Я не обижу тебя, обещаю!
Печально, что эти банды наркоманов приобщают детей к своему делу. Конечно, они вырастают преступниками — это было единственное, что они знали. И сколько ему было лет?
Десять? Двенадцать?
«Господи», — уныло подумал Фил.
Парень ударил в дверь, обнаружил, что она заперта, и обернулся, широко раскрыв глаза от ужаса.
Этот парень выглядел лет на семь-восемь.
— Не волнуйся, я не сделаю тебе больно, — заверил Фил. — Но тебе придётся подойти сюда прямо сейчас, чтобы всё было в порядке.
В луче фонарика лицо парня казалось тёмным черепом. На худых смуглых щеках блестели слезы.
«Он чертовски напуган», — понял Фил.
Хуже всего было то, что окружной суд просто отправлял их в сиротский приют, и в девяти случаях из десяти они просто убегали на улицу при первой же возможности.
— Тебе придётся пойти со мной, — сказал Фил.
Он так и не понял, что за этим последовало, он даже не заметил оружия. В тот же миг в уши ударил знакомый звук малокалиберного пистолета.
Бам! Бам! Бам!
Вокруг был хаос. Яростные огоньки вспыхнули в его глазах; Фил только успел позволить инстинкту самосохранения затащить себя за пустую мусорную бочку. Его фонарик покатился по цементному полу, когда вылетела ещё одна пуля. Фил вытащил служебный револьвер.
— Чёрт побери, малыш! Ты спятил?
Затем он выстрелил высоко над головой ребёнка.
Парень перестал стрелять.
«Как я мог быть таким глупым? Слишком занят, беспокоясь о проклятых Yankees».
