— …это окно вон там, — продолжила Маджора своим строгим, прохладным, деловым голосом, — окно в главной спальне. Менее пяти минут назад мы втроем стояли в главной спальне, и я уверена, вне всяких сомнений…
— Это окно было закрыто! — заметил Хэйc.
Да, конечно, — теперь и Шеф обратил на это внимание. — А теперь оно открыто нараспашку…
Маджора и Хэйc бросились обратно в дом, в то время как Шеф — ну, мы уже это проходили. Он, мягко говоря, поковылял за ними, с трудом взобрался по лестнице и втиснулся в главную спальню, но к тому времени, как он туда попал, Хэйc и Маджора уже давно прибыли и сделали свое удивительное открытие, которое Шеф только сейчас смог увидеть собственными глазами.
Тело Дока Уиллиса больше не лежало в шкафу, нет, сэр. На самом деле, оно не лежало нигде в комнате. Оно пропало.
Короче говоря, Шеф запустил ориентировку по всему штату на модный красный «Мерседес» Дока Уиллиса и на его жену — лицо, пропавшее без вести. Однако он умолчал об исчезновении тела Дока, которое, хотя теоретически и являлось объяснимым, тем не менее могло бы показаться нелепым, и, несомненно, вызвать критические усмешки в адрес Шефа. Что он должен был сказать? Что? В промежуток времени между тем, как я спустился вниз и услышал звук двигателя, тело Дока Уиллиса исчезло? А также шесть пустых 2-литровых бутылок из-под «Kолы». И нет, я ни на йоту не намекаю, что ТРУП Дока Уиллиса выпал из окна и украл эти бутылки, после чего уехал в этой шикарной нацистской машине…
Tяжело быть Шефом, едрён-батон.
Прекрасная капитанша Маджора уехала в своей серой служебной машине, но пообещала скоро выйти на связь. Поскольку она занималась расследованием, которое могло затянуться, ей требовалось жилье в городе, и Шеф услужливо предложил мотель «Белая Лошадь» прямо на главной улице, напротив участка. Док Уиллис был убит, его тело похищено, тело его жены исчезло — все это, безусловно, являлось явным перебором для такого городка, как Люнтвилль, однако Шеф осознавал и один хороший аспект ситуации: прекрасная капитанша Маджора также работает с ними по этому делу. Да, сэр, — размышлял он. — Она, несомненно, очень красивая и изыссанная девушка, высший класс… А потом он представил в уме довольно чувственный образ: Он просыпается под звуки щебечущих воробьев, свежий утренний воздух поднимается через открытые окна, витая над теплой постелью, дразнящей ее прекрасным ароматом, а затем он видит, что она спит рядом с ним, прижимая к его большой груди свою изящную ручку, после чего ее большие зеленые глаза открываются, она смотрит на него, улыбается и шепчет: «Я люблю тебя, дорогой…».
