Единственный проблеск надежды дали биологи. Жоачил Нур предположила, что можно попытаться нарушить биоэлектрическую систему драконовой травы, пропуская ток через воду. Лавону идея показалась сомнительной, но он распорядился выделить ей в помощь для исследования этой версии нескольких судовых механиков.
Наконец последний экран оказался на месте. Шла к концу третья неделя их плена.
– Запустить роторы! – приказал Лавон.
Роторы начали вращаться, и корпус судна задрожал, как будто в него вдохнули новую жизнь. На мостике как зачарованные застыли Лавон, Вормечт и Галимойн. Они слышали дыхание друг друга. От носа вдоль бортов потянулась крошечная волна. «Спурифон» сдвинулся с места! Медленно, упрямо судно начало пробивать путь через плотные массы корчащейся драконовой травы…
…Корабль дрожал, дергался… и вдруг шум роторов стих…
– Экраны не держатся! – закричал Галимойн.
– Вормечт, выясните, что случилось, – распорядился Лавон и повернулся к Галимойну. Тот стоял, широко расставив ноги, как будто его ступни прибили гвоздями к палубе, и дрожал с головы до ног; лицо его покрылось крупными каплями пота, губы и щеки резко подергивались. – Это, вероятно, просто какая-то незначительная помеха, – мягко сказал ему Лавон. – Пойдемте в рубку, выпьем по глотку вина, и увидите, не успеем мы вернуться, как судно пойдет дальше.
– Да нет же! Нет! – взревел Галимойн. – Я чувствую, что экраны оторвались. Драконова трава съедает их.
– Экраны выдержат, – уже тверже сказал Лавон. – Завтра в это же время мы будем далеко отсюда, и вы снова будете рассчитывать курс на Алханроэль…
– Мы погибли! – Галимойн вдруг сорвался с места и, отчаянно размахивая руками, стремительно сбежал по трапу и исчез из виду. Лавон в нерешительности остался на месте. Возвратился Вормечт, вид у него был мрачный: экраны действительно не выдержали, роторы снова забились, и судно остановилось. Лавон растерялся. Что еще можно сделать? Отчаяние Галимойна заразило и его. Мечта его жизни завершалась провалом, глупейшей катастрофой…
Появилась Жоачил Нур.
– Капитан, Галимойн совсем спятил. Он воет, кричит и пляшет на смотровой палубе, призывает команду к бунту.
– Я пойду к нему, – сказал Лавон.
– Я почувствовала, что роторы заработали. Но потом…
Лавон кивнул.
– Снова забились. Экраны не выдержали. – Шагая к трапу, он слышал, как Жоачил Нур что-то говорила о своем электрическом проекте, что она готова провести первый опыт, и ответил, чтобы она немедленно начинала и сразу же сообщила ему, если получит хоть какие-нибудь обнадеживающие результаты. Но ее слова быстро вылетели у него из головы: мысли были полностью заняты Галимойном.
