Мы встаём в две шеренги, рядом с нами группа Т-93, такие же первокурсники, далее второй курс и третий. Строй замыкают три курса проводниц, в которой снова мелькает белокурая головка. Нет, Лада не в моём вкусе, этакая серая мышка, тихоня, тем не менее кинувшаяся в горящий дом. Просто мне всегда нравились девицы, которых есть за что ухватить, и чтобы если и были скромницами, то только в ролевых играх. Но это не отменяло того факта, что я должен спасти Ладу. И не только её. Надо бы покопаться в памяти, составить список тех, кто слишком рано ушёл из жизни. Сейчас в нём были пока мама, Лада и Пашка.
– Дорогие товарищи учащиеся!
Это слово взял директор училища, Николай Степанович Бузов. Надеюсь, не родственник будущей телеведущей и певицы ртом. В общем, минут пять директор толкал приветственную речь, после чего представил нам педагогов. Учительницу русского и литературы Веру Васильевну Маковскую я вспомнил сразу. Или просто Верочка, как её называли коллеги. На фоне преподавательского состава она смотрелась как лилия в зарослях чертополоха. Она мне и в прошлой жизни глянулась. Вчерашняя выпускница пединститута, стройная блондинка с осиной талией, в белой блузочке с кружевными манжетами, бежевой юбке-карандаш до колен, лишний раз подчёркивавших её фигуру, на ногах лакированные туфельки на каблуке высотой на грани дозволенного. Личико почти детское, милый вздёрнутый носик и большие, смотрящие ан мир словно бы с удивлением зелёные глаза… Я помнил, что за ней пытался ухлёстывать наш мастер, женатый, кстати, человек, во всяком случае, слухи о том, что он домогался учительницу русского и литературы, ходили по училищу. Но Маковская вроде бы дала ему от ворот поворот. Наши охламоны тоже на неё заглядывались, однако всё же держали дистанцию, Верочка как-то сразу всем дала понять, что подкаты к ней заранее обречены на провал. В качестве отместки или просто по своей хулиганской натуре однажды наши обормоты своими выходками на уроке довели её до слёз, и она убежала с урока. Правда, вернулась через десять минут, хоть и с красными глазами, причём без директора, а наши заводилы в конце урока попросили прощения.
Тогда в свои 15 поздновато созревший Максим Варченко испытывал к ней не то что сексуальное, а какое-то сверхъестественное влечение, как верующий, наверное, испытывает влечение к лику Христа, да простят мне такое сравнение. А сейчас, с высоты прожитых лет и огромного (не постыжусь этого слова) опыта общения с представительницами прекрасного пола, я смотрел на Верочку и буквально представлял, как стягиваю с неё блузку, юбку, снимаю туфельки, расстёгиваю бюстгальтер… Тьфу, хорошо, что я стою во втором ряду и никто не видит, как спереди на брюках у меня вырос бугорок.
