Я скорчила гримасу.
– Да ладно тебе! Так и есть. И я никогда прежде не злоупотреблял этим. Но, когда родители уехали, у меня появилось столько свободного времени… лишь для себя. И я начал тянуться к людям. Звучит очень жалко, но мне нужно было внимание. Мне хотелось снова почувствовать себя нужным, и я по глупости думал, что для этого надо спать со всеми подряд. Но лишь ненавидел себя за это и не перезванивал им. А вместо этого начинал искать другую.
И снова это чувство. Которое тяготило меня весь день. Чувство незащищенности с легкой ноткой ревности. А еще – злость от лица всех девушек. Я отмахнулась от всего этого, по крайней мере на данный момент. Не было сомнений, что позже, когда я попытаюсь уснуть, оно вновь атакует меня.
– Но сейчас дела стали получше, – продолжил Ной. – Я попал в группу, и моя жизнь изменилась. Парни стали моими первыми друзьями здесь, и то, что я снова стал частью команды, помогло мне. Я вижусь с ними почти каждый день, иногда они бесят меня, иногда мы шутим. Это мило. Это нормально. И неимоверно помогает музыка. Я всегда играл, меня научил отец. Но, когда ничего не осталось, музыка стала моей жизнью, на ней строился каждый мой день. Я вернул некоторую часть своей уверенности… Ладно, своей наглости… – Он смерил меня пристальным взглядом. – И тогда, конечно, встретил тебя.
Сквозь огромные эркерные окна заходящее солнце отбрасывало на Ноя золотистые лучи. Его голова подсвечивалась со спины, и казалось, будто у него нимб. Я приложила все усилия, чтобы не отвести взгляд.
– Серьезно, Поппи, когда мы встретились, мне показалось, что я схожу с ума. Я увидел тебя в толпе, и все остальное словно перестало существовать. Даже не представлял, что такое случается в реальной жизни, понимаешь?
Я вспомнила наш первый «крышесносный» зрительный контакт.
– Мне было плевать, что выступление сорвалось. Я едва заметил, что взорвался усилитель. Просто думал: «О господи! Я должен познакомиться с этой девушкой».
Я закатила глаза:
– Ага, конечно.
– Правда. – Он снова запустил пальцы в волосы, а на лице появилось раздражение. – Если честно, даже не смогу описать тебе, как было здорово, когда подошла Рут и я понял, что вы подруги.
Я вспомнила, как мне поплохело, когда я увидела их вместе. Было замечательно услышать его точку зрения о произошедшем. Будто мое ожидание того, какой должна быть жизнь, в кои-то веки совпало с реальностью.
– Пожалуйста, не надо, – застонала я. – Не хочу заново переживать то, что случилось потом.
