Польские народные легенды и сказки | страница 25

Владыка жестом позвал к себе углекопа.

— Иди сюда! Покажу тебе мой дворец.

Долго-долго шли они анфиладами комнат, коридорами, галереями. Заранковский прикрывал глаза, боясь ослепнуть от блеска и сверкания пола, потолка, стен и мебели, сделанной из драгоценных металлов и камней. Такого не увидишь и во сне!

Не знал он слова «инкрустация», но если бы и знал, оно не выразило бы и доли той прелести мозаичного пола, по которому они шли; золотые, серебряные и пурпуровые жилки, как солнечные лучи, сливались в занавесы, портьеры, в сотни и тысячи всяких чудесных вещей.

Остановились на мраморной веранде. У подножия колыхался пруд, над которым шел обильный золотой дождь. Шахтер только качал головой. Не всплески дождевых капель, а музыка металлических звуков заполонила его слух.

Владыка указал на пруд обушком:

— Подойди ближе и подставь ладони.

Ошеломленный Заранковский исполнил волю Владыки недр. В руки падали не капли дождя, а золотые талеры, какие он видел только на картинках в сундуках богачей.

В его глазах невольно загорелись жадные огоньки.

Владыка сразу заметил это и добродушно усмехнулся.

— Не теряйся, набивай карманы. Сколько сможешь взять, все твое будет.

Повторять шахтеру не пришлось: он хватал падающие монеты и прятал в карманы. Скоро они так разбухли от талеров, что ноги подгибались от тяжести.

Хозяин благосклонно промолвил:

— Ну, пора расставаться. Думаю, не каешься, что я тебя помучил? Теперь ты убедился в моем существовании. Я помогу тебе добраться до своих.

И только успел Заранковский пробормотать: «Спасибо», как дворец, сад, Владыка — все исчезло из глаз.

Опять перед ним чернел штрек, по которому он всегда возвращался с работы, вдали слышались удары колокола. Был конец смены.

Приятели оторопели, когда к ним подошел углекоп, которого все уже месяц назад считали пропавшим в шахте.

Не сказал он им, где был и что с ним случилось: ведь никто бы не поверил его рассказам. Уж очень невероятная, удивительная, сказочная история, чтобы в нее поверить!

Пришел к родителям. Счастью и радости их не было конца — ведь они уж поминали сына.

На деньги — дар Властелина подземелья — поправил он свое хозяйство, распрощался с нуждой и с тех пор жил в достатке и без забот.