— Если некоторым очень взрослым хватит выносливости…
— С возрастом учишься правильно распределять силы, — философски заметил Эдриас и сжал ее локоть так, что Дарие захотелось плюнуть на приличия и прильнуть к груди этого мужчины. — Как правило, — невозмутимо продолжил он, — расчет помогает не ударить в грязь лицом.
Дария собралась было отпустить еще какую-нибудь колкость о возрасте кавалера, но он будто невзначай скользнул по ее руке и стало не до шуток. Снова захотелось в крепкие объятия Эдриаса.
Прикрыла глаза, отгоняя наваждение. Сама не знает, чего душа просит, а туда же… Видимо, правы те, кто говорит о подходящем возрасте для замужества. Кажется, и она уже в нем, этом самом возрасте. Вспомнился Ларид и Дария вздохнула. В общем-то, Юлоф, наверное, не так уж плох, но совершенно не хотелось, чтобы он был единственным мужчиной в ее жизни. Спутник по-своему растолковал ее вздох. Снова сжал локоть и ускорил шаг.
Дария не помнила, как добрались до его спальни. С каждым мгновением волнение усиливалось, и в голове беспорядочно скакали разные, но в большинстве своем тревожные мысли. Правильно ли она поступает? Достаточно ли они с Эдриасом близки? Что будет после? Хороша ли она, ведь ему есть с кем сравнивать… А он, будет ли таким, как она себе вообразила? Эдриас не мешал думать, только держал за руку всю дорогу и время от времени поглаживал ее ладонь большим пальцем.
Отпустил ее, лишь когда они вошли в просторную светлую комнату на втором этаже. Господин Куртис запер дверь, скинул жакет и обнял гостью.
— Ну что, взрослая, — с улыбкой произнес он. — Если передумаешь, просто дай знать. Я все пойму.
Дария собралась было возразить ему, сказать, что она уже все решила и не пойдет на попятную, но Эдриас не дал. Нежно прихватил за шею и накрыл рот гостьи жадным поцелуем. Разрешил все сомнения одним уверенным прикосновением горячих губ и настойчивого языка.
Охотно отвечала ему. И чем больше отвечала, тем сильнее терялась в его ласках. В прикосновениях умелых рук, в воркующем шепоте и то в едва уловимом касании опытных губ, то в полных безжалостного напора поцелуях.
Сдалась. Без боя, с радостью и томительным предвкушением наслаждения. Растворилась в нежности и неведомой прежде близости с другим человеком. Утонула в его тепле, растаяла в обжигающей страсти. Забыла о себе, потерялась, чтобы вернуться и получить себя прежнюю, разве что чуть счастливее, чем час назад.
— Целую бездну дней мне не было так хорошо, — прошептал Эдриас, когда все закончилось и они вдвоем близко-близко устроились на том краю кровати, где еще осталась несмятая простынь. — Можем повторить, если хочешь…
