— Допустим, не три, а около сотни, — возразила Дария, но тут же осеклась. Этот спор между зельеварами и магами заклинаний стар как мир, и незачем ссориться с деканом Куртисом еще и из-за этого. Вдохнула поглубже и продолжила примиряюще: — Я не зельевар, но с управлением академией должна справиться.
— Посмотрим, — хмыкнул собеседник.
Дария ничего не ответила. Наверное, следовало бы возмутиться его тоном, но она еще верила в возможность найти общий язык и не стала усугублять ситуацию. Тем более что они, кажется, пришли на место.
С дверей вокруг пропали таблички, на стенах снова невесть откуда возникла мрачная роспись. Магических огней еще не зажигали, и от этого коридор выглядел еще зловещее, чем в темное время суток. Знакомо пахнуло сыростью и плесенью. Дария поежилась. Показалось, они с Куртисом гуляют по старому склепу, где за каждой дверью много лет лежат мертвецы, ожидающие роковой ошибки случайно забредших к ним путников.
— Я слышала голос где-то здесь, — поделилась она и смерила взглядом собеседника. Тот лишь нахмурился вместо ответа.
Молча окинул взглядом все вокруг и направился к одной из дверей. Низкой, узкой, даже немного неровной. Словно она не прямоугольная вовсе, а какой-то искривленный пятиугольник. Дария поспешила за ним. Оставаться в этом коридоре в одиночестве не хотелось.
Декан Куртис почти с нежностью погладил дверное полотно: бордового цвета дерево с нарисованными на нем узорами, извлек из кармана связку ключей, выбрал один и вставил в замок.
— Не был внутри с того дня, как получил место декана, — пояснил он, с трудом проворачивая ключ. — Почти шесть лет прошло. Но, кажется, эта единственная более-менее подходящая комната для сильных зелий в западной части особняка, — ухмыльнулся, толкнул полотно и с удовлетворением вынул ключ: — Но если использовали ее, зельевара найдем быстро: способных эффективно петь погребальную здесь пересчитать по пальцам двух рук.
Пропустил ректора вперед и сам вошел следом.
Дария прищурилась: в наступающих сумерках сквозь окна комнаты просачивалось мало света, и ничего, кроме странной, кажется, девятиугольной формы помещения, разглядеть толком не удалось. Декан Куртис фыркнул, взял с полки у входа большую толстую бутыль с пахучим зельем, откупорил и прошептал несколько слов. Жидкость засветилась, окутала руки мужчины, а затем он сжал кулаки и над головой забегали три магических огня. Небольших, но достаточно ярких.
— Оставили специально, — пояснил он, возвращая пробку на место и брезгливо отряхивая руки. — На тот случай, если навестим комнатку в темноте.
