Пруст и кальмар. Нейробиология чтения | страница 92
Читатели-новички усваивают все стандартные модели букв своего языка, а также многие из самых часто встречающихся в письменном виде слов, которые не обязательно следуют фонологическим правилам, такие как have («иметь»), who («кто») и все слова в предложении Who said yachts are tough? («Кто сказал, что яхты – это круто?»). Хотя большинство самых частотных слов можно декодировать с помощью фонологических знаний ребенка, некоторые важные общеупотребительные слова этому не поддаются. Эти слова с нестандартной орфографией часто называются sight words («слова, узнаваемые по виду»), и нужно, чтобы они стали орфографическими репрезентациями самих себя. К счастью, таких слов меньше, чем обычно думают, и большинство слов с нестандартным написанием (например, yacht – «яхта») считаются лишь частично нестандартными [29].
Как бы мы это ни назвали, орфографическое развитие требует от читателя-новичка постоянного общения с печатным или письменным текстом – иными словами, практики. В Вашингтонском университете нейропсихолог и педагог Вирджиния Бернинджер и ее сотрудники доказывают, что развивающийся мозг нуждается в практике для формирования орфографических репрезентаций самых употребительных визуальных блоков, чтобы простые модели буквосочетаний, например ant, в мгновение ока могли превратиться в chant («песнь») и enchantment («очарование») [30]. Несомненно, это требует большего, чем просто работы глаз, но способность зрительной системы «распаковывать» кластеры согласных, подобные ch в chant, а также сочетания морфем, такие как en и ment в enchantment, значительно увеличивает скорость чтения. Овладение стандартными моделями гласных, сочетаниями морфем и разнообразными орфографическими моделями (например, неудобными сочетаниями согласных, с которых начинаются многие слова английского языка) помогает работе зрительной системы [31].