Кумник нахмурился.
— Обойдемся.
— Вяжи, командир.
— Я все равно выстрелю раньше, чем ты дернешься.
Скала руки не опустил, и Кумник сдался.
— Спиной, тогда уж, повернись.
Запястья за широкой спиной не сошлись, и пришлось вязать несколько узлов.
— Может, просто усыпим? — вкрадчиво, с участием влез в разговор Шнек, — Знаете ли, не хочется кабинет ремонтировать после ваших перестрелок.
Скала так выразительно скрипнул зубами, что знахарь тут же отошел, примиряюще поднимая руки, но Кумник все же успокоил:
— Перестрелки не будет. Мне хватит одного выстрела, — и добавил, оглянувшись на Яру, — Двух.
Сидевшая в противоположном конце кабинета девушка от испуга вцепилась край столешницы. Ей ничего не сказали о том, что именно сделает знахарь, но честно предупредили — от его слов будут зависеть сразу обе жизни, и её, и Скалы. Добровольно идти на плаху было дико, но выбора ей не оставили.
Кумник отошел на середину комнаты, поднял руки и нацелил пистолеты — один на сжавшуюся Яру, второй — на неподвижно стоящего в углу друга.
— Начинай.
Шнек сочувствующе оглядел троицу подошел к девушке, положил руки на ее голову, тут же убрал их за спину, отступил и кивком предложил Кумнику отойти в сторонку. Тот покривился от ненужной задержки, но подошел.
Чтобы шептать Кумнику на ухо, до неловкости высокому знахарю пришлось изрядно согнуться. От смущения он переминал пальцы и вкладывал в слова намного больше участия, чем стоило бы:
— Я все понимаю, но зачем так круто? Он же ваш друг. Давайте, я помогу им выйти из поселка, и пусть идут на все четыре стороны?
— Нет, — командир ответил весьма категорично.
Шнек же продолжал настаивать:
— Я все понимаю, это против правил, но, говорят, они вполне нормально живут. Вдали от всех, одиноко, но живут же.
— Нет. Это не жизнь.
— Я все понимаю, но даже если она… ее, конечно, придется убить. Но, может быть, он еще сможет остаться… нормальным.
— Вот и посмотрим.
— Я все понимаю, но…
— Шнек, мы уже все обсудили. Делай.
Знахарь вернулся к Яре, на этот раз уверенно, поднял руки, закрыл глаза, замер на секунду и осторожно, старательно проговаривая каждый слог, произнес:
— Она не нимфа, а он, соответственно, не фамильяр.
Кумник облегченно выдохнул и помахал Скале пистолетом:
— Пойдем, развяжу.
— Сам уж, — пряча за равнодушной суровостью улыбку, Скала коротко дернул и развел обвитые обрывками веревки руки.
Шнек же продолжал отрабатывать заплаченные за его услуги спораны:
— Дар есть. Самый зачаток, правда. Вы ее голодом что ли морите? Но это не дар нимфы.
