– Если не ошибаюсь, ты будешь командовать мусульманским отрядом?
– Не ошибаешься, Сиди… Мой повелитель эмир Мутаман – да благословит его Всевышний – почтил меня своим доверием.
– Мы будем воевать, как ты знаешь, против франков и агарян. Может быть, и против арагонцев и наваррцев.
– Да, я знаю.
– Ты бывал, насколько я слышал, и на других войнах.
Мавр взглянул на него с мимолетной, тотчас пропавшей насмешкой. Будто невзначай, прикоснулся к тому месту, где слева на шее под челюстью, полускрытый засохшей пылью, тянулся шрам.
– Бывал.
Руй Диас вгляделся в эту отметину – несомненно, давний след от раны.
– Чей клинок оставил тебе эту памятку – христианский или мавританский?
Тот лишь улыбнулся и крепче ухватил под уздцы своего коня, в этот миг заметившего змею и замотавшего головой. Слегка похлопал его по шее, успокаивая.
– Христианский. Это было много лет назад, в бою под Дарокой.
– Я был там. – Руй Диас показал на Минайю, который наступил на змею и раздавил ее. – И он тоже.
– Знаю. Но победили тогда мы.
– Ничего подобного! – возразил Минайя. – Мы взяли верх.
Руй Диас примирительно поднял свободную руку:
– Вышла ничья, как в шахматах. Когда стемнело, и наши, и ваши отступили. Поле битвы не осталось ни за одной из сторон.
– И все равно… – гнул свое Минайя.
– В той битве победителей не было. И все на этом.
Все трое переглянулись, обретя спокойствие тех, для кого война – ремесло. Миг спустя Руй Диас скупо улыбнулся:
– Твой повелитель Мутаман сказал, что ты будешь командовать своим отрядом. Но под моим началом.
– Буду, если Всевышний не рассудит иначе.
– Если рассудит иначе, ты, надеюсь, немедля дашь мне знать.
На это мавр ничего не ответил. Покосился на Минайю, а потом прямо и пристально взглянул на Руя Диаса. И тот прочитал в его глазах горделивую твердость и надменность истого воина.
– Еще твой повелитель сказал, что я смогу доверять тебе. Что ты – отважный человек, умелый боец и благородный рыцарь. И что твоя верность доказана многажды.
Мавр помедлил, размышляя над ответом.
– Покуда мой господин, да хранит его Всевышний, приказывает мне хранить тебе верность, я буду верен, – проговорил он наконец. – Ни минутой больше, ни минутой меньше.
Кастилец поглядел на него очень серьезно:
– Рассчитываю на это… В нашем с тобой ремесле не так важно биться плечом к плечу с друзьями, как вовремя узнать, что тебе они больше не друзья.
– Это – мудро, мне кажется.
– Не кажется, а так оно и есть.
Руй Диас выпустил поводья, чтобы снять перчатку с правой руки. И протянул ее мавру:
