– Почему я здесь? Где Адриан?
Медсестра игнорировала ее вопросы. Она отошла от Сары, сняла перчатки и бросила их в корзинку внизу тележки.
– Заживление идет хорошо. Недели хватило, чтобы раны почти закрылись.
– Простите? Вы сказали «недели»?
– Да, вас на семь дней погрузили в искусственную кому, чтобы избавить от мучений.
Вдруг Сару охватило сомнение, вернее, наполнила надежда. А что, если ее нашли и спасли посторонние люди?
– Пожалуйста, ответьте мне. Где меня нашли? Что я там делала?
– Вас привез Исправитель.
Разочарованная ответом медсестры, Сара молча смотрела ей вслед, пока она уходила, потом услышала, как повернулся в замке ключ.
Она придвинула свою кровать к зарешеченному окну. Потом забралась на нее и встала на цыпочки.
Сара увидела широкую поляну, обсаженную по краям деревьями, за которыми угадывались холмы и горы. В центре открытого пространства возвышалось огромное здание, с фасадом из металла и стекла. Лужайка была перечеркнута бетонными дорожками, по которым ходили люди в белых халатах, при встрече иногда перебрасывавшиеся между собой несколькими словами. Чуть дальше она увидела группу маленьких шале, окруженных ухоженными садиками.
Куда ее привезли? И почему Адриан оставил ее в живых?
Саре показалось, что прошло много часов, проведенных ею в полной тишине. Она никак не могла поверить, что снова находится в камере, только на сей раз на просторах Сибири. Никто не знал, где она. Одна, с изуродованным телом, она даже не представляла, какую участь ей приготовили. В любой момент дверь ее камеры откроется и ее силой поволокут куда-нибудь, чтобы снова истязать, унижать, возможно, даже прикончить.
Слезами горю не поможешь. Надо придумать план побега. Найти возможность хотя бы попробовать вырваться отсюда. Пусть даже только для того, чтобы не умереть беспомощной жертвой. Она несколько раз испытала на прочность решетки на окне камеры. Не столько в надежде пролезть между ними – расстояние было слишком мало, – сколько затем, чтобы сделать себе оружие. Но прутья были встроены надежно. И отломать какую-нибудь деталь от кровати тоже не получилось.
Она кружила по камере, ища выход, но вдруг застыла на месте: вдали прозвучал душераздирающий вопль. Вопль ужаса. И больше ни звука.
Что происходило в этих стенах?
Наэлектризованная опасностью, Сара надумала вызвать медсестру и нейтрализовать ее, едва та шагнет за порог. Но была велика опасность, что ее швы, еще слишком свежие, откроются.
